Очередной киноскандал набирает обороты. В его эпицентре «Праздник» Алексея Красовского. Фильма еще никто не видел, работа над ним продолжается, но он уже подвергся огнеметной атаке со всех сторон. Согласно описанию, картина рассказывает о номенклатуре, живущей «на особом положении». В семье Воскресенских в новогоднюю ночь собираются шесть человек и курица, которую некому приготовить. Здесь свои и «чужие», те, что с голодной улицы, они могут увидеть, как жирует власть. В фильме снимаются Ян Цапник, Павел Табаков, Алена Бабенко, Тимофей Трибунцев. Государственных денег в производстве фильма нет, средства собирали на сайте Planeta.ru. После чего режиссеру по телефону и в мессенджерах начали поступать угрозы.

Российские СМИ пестрят заголовками об издевательстве, кощунственном смехе над памятью, недопустимости снимать комедии о блокаде Ленинграда.

Среди застрельщиков скандала, как водится, депутаты и чиновники, наперебой заявляющие о себе и своем возмущении. Секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак обратился к министру культуры с просьбой не выдавать картине, «глумящейся над историей нашего народа», прокатное удостоверение. Его горячо поддержал член фракции «ЕдРа» Сергей Боярский. Сын известного актера горячо заботится о нравственном здоровье соотечественников (ему принадлежит идея распространить действие норм об иностранных агентах на физических лиц). Он убежден, что «сама идея снять комедию на эту тему — ​уже кощунство и позор», предлагает «по косточкам разобрать» фильм, чтобы «в случае необходимости были в рамках закона вынесены решения».

Экс-депутат и актриса Мария Кожевникова называет режиссера «нелюдем», а комиссия Общественной палаты по развитию общественной дипломатии попросит Минкульт дать картине оценку до того, как ее выпустят в широкий прокат. В привычное бешенство впал и Никита Джигурда, по его мнению, режиссер сознательно раздувает скандал. Алену Бабенко проклинают за участие в подобном сраме в соцсетях.

Мало кому из участников атаки интересно знать, что сценарий фильма написан не совсем про блокаду, а про семью работника секретного ведомства Георгия Воскресенского, имеющего спецпаек и прочие льготы. Про пир во время чумы — ​с курицей, шампанским, яблоками и картофелем. Страшная война, блокада, голод остаются за дверями привилегированного дома. И его обитатели находят разнообразные оправдания собственной безнравственности, врут напропалую себе и другим, усыпляя вяло просыпающуюся совесть.

Алексей Красовский, автор психологической драмы «Коллектор» с Константином Хабенским, снятого за три копейки и собравшего в прокате приличную сумму, считает, что идея вброса очередного хайпа необходима власти, чтобы переключить общественное внимание с пенсионной реформы и прочих проблем. Он и не думал насмехаться над памятью.

Параллели с современными депутатами и чиновниками для него очевидны: «Это, по всей видимости, и объясняет, почему нас сейчас так активно хотят запретить».

Вместе с вопросом, можно ли вообще снимать комедию на фоне блокады, возникла и другая давняя проблема: вновь сонм публицистов пытается доказать, что никаких привилегий и льгот в Ленинграде не было. Что один из организаторов массовых репрессий Андрей Жданов вовсе не пировал в блокаду. Что дневники инструктора отдела кадров горкома ВКП(б) Николая Рибковского, в которых он подробно описывает завтраки и обеды номенклатуры, — ​чистая ложь. Во вранье министр культуры Владимир Мединский обвинил даже автора «Блокадной книги» Даниила Гранина. Хотя в своих публикациях писатель опирается на архивные данные, а также на исследования историков, в том числе Юрия Лебедева.

Гранин писал о том (и это подтверждено документами), что питание Смольного было совершенно иным, чем питание (если это можно было назвать питанием) остальных жителей города.

И поэтому разговор, который затеял в своем кино Алексей Красовский, о разобщенности между бедными и богатыми, о том, как она формируется и прикрепленные к власти становятся богатыми, — ​сегодня так же актуален и так же воспрещен.

У скандала вокруг «Праздника» — ​долгое продолжение, по всей видимости, ему дан зеленый свет: уже подключились федеральные телеканалы. Вспоминается кампания против «Дождя», развязанная после опроса о блокаде. А также буйные массовые помешательства вокруг «Матильды» со взрывами и поджогами и скандал вокруг фильма «Смерть Сталина». Наиболее взвешенное мнение высказал Олег Басилашвили: «Я фильм не видел, сценарий не читал и не могу судить о том, хорошо это или плохо. В самом сочетании слов «комедия» и «блокада» есть что-то излишнее. Мне кажется, можно было иначе это назвать. Но в принципе, если разговор идет о серьезных вещах, к примеру, таких, которые делал Чарли Чаплин, это допустимо. Если эта черная комедия будет оскорблять чувства и нравственность зрителей, то любой из них сможет подать в суд за оскорбление памяти павших во времена Великой Отечественной войны. В Конституции написано, что художник имеет право на свободу самовыражения. Какими-либо санкциями может заняться суд, разобравшись во всей этой истории».