Летний отпускной сезон в Брюсселе — месяц с лишним отдыха от политической жизни. В том числе от демонстраций протеста. В остальное время митинги и демонстрации — органическая часть жизни города-миллионника. Только лишь в центральной его части, зоне ответственности полиции Брюссель-Иксель, в прошлом году имели место 995 «ревандикативных акций», как говорится на официальном полицейском жаргоне, — это мероприятия, цель которых что-то требовать или против чего-то протестовать. В среднем — по три в день.
Помимо того, что Брюссель — столица Бельгии, у граждан которой свои претензии к властям, он еще и столица Евросоюза и НАТО. Здесь требуют повышения зарплаты и улучшения социальных условий, субсидий фермерам ЕС и уважения прав человека в Зимбабве. Протестуют против повышения цен на бензин и нелегальной миграции, произвола полиции и абортов, против беспечности правительств и бизнеса к проблеме изменения климата. Воинственные «желтые жилеты», мирные студенты-экологисты, дисциплинированные пожарники-спасатели…
Дня не проходит без каких-нибудь демонстраций на площади Шуман посреди «европейского» квартала,
которую окружают здания Европейской комиссии и Европейского совета. Привычное место многолюдных акций — площадь Люксембургского вокзала перед комплексом зданий Европарламента. Фермеры демонстративно выливают молоко, которое не могут продать с прибылью. Сирийские беженцы протестуют против режима Асада.
Самый банальный маршрут шествий — улица Луа («Закона»), на одном конце которой — парламент и правительство Бельгии, на другом — руководящие институты ЕС. Это естественно. Предложение провести митинг или марш в спальных районах Волюве или Юкль вызовет лишь сомнение в здравом уме предлагающих.
В цивилизованной демократической европейской стране, какой считает себя Бельгия, все подчиняется закону. На любую «ревандикативную акцию» требуется разрешение властей. Не политических, не федерального правительстства, упаси бог, а управления местной полиции, в крайнем случае, бургомистра коммуны.
Закон предписывает полиции оказывать содействие гражданам, осуществляющим свое право голоса и выражения мнения. То есть обеспечить, чтобы запрошенная акция состоялась, а не придумать, как ее запретить. Смехтворные причины типа «помех для прогулок других граждан», и внезапного проведения соревнований по бегу трусцой не рассматриваются. Заявки обсуждаются на специальном совете с участием представителей разведки на предмет вероятности перерождения акций в массовые беспорядки.
Потом по радио и телевидению передается предупреждение примерно следующего содержания: «Из-за возможных акций в субботу, 15 декабря 2018 года, в Брюсселе с самого утра могут возникнуть проблемы трафика. Они могут возникнуть в европейском квартале, а также на малом кольце бульваров или в центре города. Если вам придется оказаться там, полиция попросит вас строго следовать ее указаниям. В случае закрытия туннелей вы должны следовать временным дорожным указателям. Избегайте центра Брюсселя на машине и общественном транспорте, насколько это возможно».
Запретов на заявленные массовые акции бывает не более трех-четырех в год (на фоне почти тысячи разрешенных). Поэтому
бельгийцам незнакомо столь близкое московскому уху словосочетание «несанкционированная акция».
Порядок практически заявительный и нужен для того, чтобы полиция предусмотрела соответствующие меры.
В прошлом году некоторые митинги и шествия были запрещены. Бургомистр запретил митинг ультраправой националистической партии «Фламс Беланг» против подписания Бельгией всемирного пакта о миграции в Маракеше. Сам факт подписания документа премьер-министром Мишелем привел к развалу бельгийской правящей коалиции.
Одновременно был запрещен и митинг, который хотели провести левые в противовес националистам. Бургомистр сказал, что, по данным разведки, вероятно столкновение двух группировок: коричневых и красных. И попросил организаторов шествий запланировать их на другие дни. Но верховный административный суд отменил запрет, сочтя, что он противоречит конституции. Полиции пришлось разгребать последствия.
В Бельгии есть только одно абсолютное правило запрета, которое жестко выполняет полиция. Запрет этот восходит к 1890 году. Тогда была установлена «нейтральная зона». Первоначально она включала Королевский дворец, Федеральный парламент и несколько министерств, таких как министерство внутренних дел, финансов и канцелярия премьер-министра.
Принцип, который привел к созданию таких зон, заключается в предотвращении любого вмешательства в конституционные полномочия государственных органов. На улице Луа «нейтральная зона» начинается в сотне метров от здания федерального правительства, в «европейском квартале» — на ступенях билдинга Lex — одного из зданий Еврокомиссии.
Какой бы ни была демонстрация — разрешенной или запрещенной, мирной или агрессивной — вокруг «нейтральной зоны» устраиваются стальные заграждения, за которыми стоят полицейские в полной экипировке.
Большинство столкновений с применением спецсредств и «винтиловом» происходит, когда самые активные демонстранты пытаются штурмовать заграждения.
В минувшем политическом сезоне самые многочисленные демонстрации (до 65 тысяч) были связаны с требованием защитить окружающую среду и лучше противостоять изменению климата, а самые серьезные беспорядки — с движением «желтых жилетов», перекинувшемся на Бельгию из Франции.
«Жилеты» требовали отставки правительства и говорили, что повышение цен на бензин и дизельное топливо, а также другие поборы поставили их на грань нищеты. В ноябре и декабре они собирались в каждый уикенд. В некоторые из них я оказывался в гуще событий…
Сначала толпа с плакатами, подогреваемая кричалками, движется в направлении кабинета премьер-министра или Еврокомиссии. Параллельно по обоим тротуарам следуют гуськом полицейские. И те, и другие переговариваются, шутят. На подступах к «нейтральной зоне» путь преграждает полицейская шеренга. Организаторы вступают в переговоры с полицейскими начальниками. Потом объявляют всем, что разрешено продолжать шествие по таким-то улицам при условии, что оно будет мирным. Наконец, колонна подходит к последнему рубежу, обозначенному стальными заграждениями, за которыми полиция в «скафандрах» и угрожающие водометные машины. Кто-то не довольствуется кричалками и пытается преодолеть запретный рубеж. «Смельчаков» поддерживают из толпы, их становится все больше, в ход идут пустые бутылки, камни, урны, временные дорожные знаки «на железных ногах». Полиция отвечает струями воды, слезоточивым газом, свето-шумовыми гранатами. Страсти нарастают, жертвами становятся припаркованные машины, витрины магазинов и кафе. Полиция начинает задерживать погромщиков, связывая им руки белыми пластиковыми полосками и усаживая рядами на тротуар. Некоторые сопротивляются и получают по спине дубинками…
Вот эти-то завершающие сцены и показывают по российскому телевидению.
Брюссель
