Кузьминкина арестовали 2 ноября 2018 года в Москве. После того как в его квартире обнаружили несколько банок от детского питания, селитру, пять граммов пороха и пакет сахара. Этого оказалось достаточно, чтобы обвинить подростка в изготовлении и хранении взрывчатки. На тот момент ему было 14 лет. Следствие по делу уже завершено, изначально школьника обвиняли в том, что он хранил компоненты взрывчатых веществ в составе организованной группы, но потом от этой версии отказались.
Родственники Кирилла уверены, что он не смог бы вообще собрать настоящую бомбу, да и из обнаруженных материалов, по заключению экспертов, невозможно изготовить взрывчатку.
Тогда ему было предъявлено обвинение в незаконном изготовлении и хранении взрывчатки в составе организованной группы (ч. 3 ст. 222.1 и 223.1 УК), в окончательной редакции обвинение смягчили.
Следствие так и не нашло подтверждение тому, что молодой человек действовал в составе группы.
Заседание о продлении стражи Кузьминкину было назначено еще 29 октября. По традиции в зал никого не пустили, кроме родных и адвоката. Причем никто из сторон не просил проводить заседание в закрытом режиме.
Судья решила сэкономить время и не стала выносить отдельное постановление о «закрытости». Зачем формальности? Просто закрыла двери, и все.
Как рассказал адвокат Кузьминкина Сергей Ашанин, следователь просил продлить арест его подзащитному до 2 февраля 2020 года, поскольку оснований для изменения меры пресечения не появилось. Его частично поддержал прокурор, единственно, предложил оставить школьника в СИЗО на два месяца. Также на заседании выступила учитель Кузьминкина, которая проводит занятия с ним в изоляторе. Она поддержала следователя, оговорившись, конечно, что семья хочет, чтобы он был с ними дома, но считает, что «лучше ему находиться в СИЗО», приводит слова педагога защитник.
После выступления сторон судья Елена Поспелова внезапно объявила перерыв и предложила продолжить на следующий день. Ей потребовалось дополнительное время для изучения материалов, отметил адвокат.
30 октября слушания должны были начаться с прений сторон. Видимо, забыв, судья лишь уточнила, есть ли у участников дополнительные материалы, и спешно удалилась в совещательную комнату, попросив прийти на решение через полтора часа. Но в назначенное время ее не было видно на горизонте, не было ее и через два часа. Секретарь судьи тихо вышла из зала, виновато извинилась за задержку и попросила еще подождать. Следователь и прокурор постоянно с кем-то созванивались, периодически заглядывали в зал. Через несколько часов следователь сдался, не дождавшись решения, ушел. А итог был не в его пользу. Спустя почти пять часов судья вернулась в зал.
Она отказалась удовлетворить ходатайство следствия и изменила меру пресечения Кузьминкину на домашний арест. Его освободили из-под стражи в зале суда.
