Альберт хочет выучиться на стоматолога: российское медицинское образование высоко ценится в Ливане (как и душевные качества русского народа). Семья оплатила его обучение в Ставропольском медуниверситете. Но полгода назад в стране началась революция, и, по сути, все государственные институты оказались парализованы. Ливанский фунт упал, доллар невероятно подскочил, банковская система рухнула. Родители ребят уже не могли отправлять деньги в Россию.

Родители Альберта занимались торговлей. Из-за революции, а потом из-за накрывшего Ливан коронавируса все последние месяцы они вообще не работают. И так во многих семьях. Это ужасно сказывается на судьбах ребят, отправившихся на обучение в Россию. Есть студенты, которых выгнали со съемных квартир, потому что им нечем было оплатить аренду. Есть и такие, у кого сегодня нет денег даже на еду. «Мы держимся вместе, просто чтобы не остаться на улице, — говорит Альберт. — Вот сейчас мы с тремя земляками снимаем маленькую однушку. Те, у кого были сбережения, поначалу поддерживали остальных, но сейчас денег уже нет ни у кого».

Во-первых, авиасообщение между Россией и Ливаном остановлено, аэропорт Бейрута закрыт. А во-вторых, их университет, хоть и переведен на удаленку, но не разрешает ребятам уезжать до окончания учебного года. Будущие медики не могут сдать сессию дистанционно, и университет грозит нарушителям отчислением.

Альберту удалось дозвониться до ливанского посольства в Москве. По словам представителя посольства, всего в России в таком же положении оказались около 300 студентов. Но до них пока очередь не дошла: ливанский МИД занимается эвакуацией соотечественников из других, более опасных стран, и студенты, обучающиеся в России, пока не в приоритете. Альберт и его товарищи рассчитывают, что Ливанское государство все же вывезет их из-под карантина, который, судя по всему, кончится нескоро. Но до этого надо уладить дела с университетом.

— Нет, мы не просим у России денег, — говорит Альберт. — Мы не потому сюда приехали, что бедные или нуждаемся. Хотя сейчас ливанское правительство и пустило наши семьи по миру, но деньги — это не то, о чем мы просим.

Альберт подчеркивает: он на своем курсе уже закончил обучение, никаких занятий больше не предвидится. Однако и он не может сдать сессию.

—Честно, я первый раз об этом слышу от вас. Дети ко мне с вопросом, чтобы досрочно сдать экзамены, не обращались, никто заявлений не подавал. Им надо было прийти к декану и обсудить этот вопрос.

Я, когда ваше письмо получила, позвонила сразу нашему студенту-шестикурснику, лидеру ливанского землячества университета. Он говорит: «Стояна Васильевна, да, у нас в стране произошла революция, но она давно произошла».

Он [лидер ливанского землячества] сказал, что эти студенты, о которых вы говорите, с ним связывались — он ответил им, что сейчас строгие правила соблюдения карантина, и просто так уехать, не написав заявление на имя ректора, нельзя. Потому что если они самостоятельно уедут, то у нас есть такая статья, по которой мы можем их отчислить как потерявших связь с университетом, у нас строгие правила.

Вы говорите, что они досрочно просят сдать экзамены, но они у нас проучились в этом семестре только месяц.

Если у них какие-то обстоятельства семейные, если срочно надо выехать, то они могут написать заявление на предоставление академического отпуска. При условии, что у них нет задолженностей за первый семестр. Они не отчисляются в академическом отпуске, они числятся у нас в университете, а потом восстанавливаются и продолжают обучение. Это единственное, что можно сделать по всем правилам, и мы не можем в этом отказать студенту.

Но университет у нас сейчас просто закрыт. Сейчас им нельзя выходить, все соблюдают строгие правила по карантину до 6 апреля.

Записал Артем Распопов, «Новая газета»