Основание для внесения в реестр, разумеется, стандартное: публикация информации, запрещенной к распространению в РФ.

Из письма, направленного РКН компании Binance, следует, что ведомству не понравились сведения о «возможности приобретения электронной криптовалюты Bitcoin».

Криптовалютная тематика в РФ пребывает вне правового поля. Всё, что у нас есть, — параграф 1 статьи 75 Конституции («Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются».) и закон «О цифровых финансовых активах», который вступит в силу 1 января 2021 года. Однако слово «валюта» в законе употребляется всего один раз, да и то в непрямом контексте: «для целей настоящего Федерального Закона цифровая валюта признается имуществом».

При таком скудном законодательном багаже несложно догадаться, что РКН блокирует сайты исключительно на основе помянутой выше фразы из Конституции о запрете «ведения и эмиссии других денег». Биткоин — похоже, единственная «электронная криптовалюта», о существовании которой РКН знает, поэтому репрессии направлены именно по данному формальному признаку.

Последнее обстоятельство позволяет мне, не подвергая редакцию «Новой газеты» опасности очутиться в запретном реестре, рассказать читателям о втором, единственно только и важном сюжете. О революции, которая прямо сейчас полным ходом творится в криптоэкономике. Рассказывать об этой революции могу без оглядки на РКН, потому что описываемые события не имеют ни малейшего отношения ни к биткоину, ни к криптовалютам, ни к «ведению и эмиссии других денег».

Полагаю, даже до обитателей умиротворенной глубинки уже докатились слухи о том, что в загадочном месте под названием DeFiсейчас творится что-то невероятное: доходность ряда цифровых активов в последние два месяца измеряется сотнями и даже тысячами годовых процентов. То есть вложил 100 долларов, а через месяц получил 150 тысяч — такое, согласитесь, не снилось и вкладчикам МММ на самом пике финансовой пирамиды Мавроди.

Неудивительно, что мейнстримные СМИ взахлеб раскручивают именно этот сюжет — о везунчике Буратино, удачно закопавшем денежку на Поле Чудес, оставляя за кадром детали более важные, чем сиюминутная высокая доходность вложений.

Как следствие у трезвомыслящей, но непосвященной публики нет возможности адекватно оценить ситуацию и, главное,

Для начала обязан признать, что мейнстримные СМИ не врут. Многие активы DeFi именно такую доходность и демонстрируют начиная с середины июня и по настоящее время. Самый яркий пример: стоимость токена управления (т.н. governance token) YFI, созданного для голосования в системе децентрализованных финансов Yearn.finance, увеличилась за два месяца в 1000 раз и 13 сентября превысила отметку в 43 тысячи долларов за штуку.

Показательно, что разработчик Yearn.finance — программист из ЮАР Андре Кронье — с первого дня не уставал повторять, что у токена YFI нет другой внутренней стоимости, кроме права на управление самим протоколом, да и то в ограниченном наборе функций.

В подтверждение своих слов Кронье не оставил себе ни единого токена YFI и всю эмиссию передал сообществу. В результате все пользователи, поддержавшие Yearn.finance у истоков, превратились в долларовых миллионеров и теперь пытаются вынести на голосование хоть какую-то форму материальной компенсации для своего демиурга-бессребреника.

Другой пример, захватывающий воображение толпы и одновременно мешающий адекватно оценивать суть происходящих событий: 17 сентября децентрализованная обменная платформа Uniswap эмитировала собственный токен управления UNI (функционально аналогичный YFI) и подарила по 400 токенов всем пользователям, кто хотя бы один раз в прошлом пользовался услугами площадки. Через три дня биржевой курс UNI превысил 8 долларов, что позволило тысячам нетизанов увеличить свой бюджет на 3500 долларов.

Уже вторую неделю подряд везунчики заваливают команду Uniswap в твиттере благодарностями, из которых выделяются восторги пользователей из Индии: для них стоимость подаренных UNI равняется средней зарплате по стране за три года.

Подобный фон, безусловно, подогревает нездоровый интерес человечества к таинствам DeFi, который журналисты уже поспешили окрестить Криптопузырем № 2.

Настало, полагаю, время отделить зерна от плевел и объяснить читателю реальный смысл того, что происходит сейчас на неведомой территории децентрализованных финансов.

Начну с главного. Ни у одного здравомыслящего человека на свете не может возникать сомнений в том, что доходность в сотни, тем более тысячи процентов годовых — это временная аномалия.

DeFi — не исключение, а взметнувшаяся до небес цена токенов управления является следствием неадекватного энтузиазма толпы, которая в своем воображении деформировала реальную стоимость цифровых активов. Соответственно правы и мейнстримные журналисты, когда называют ценовое безумие, творящееся на биржах, финансовым пузырем. Классический пузырь и есть.

В чем мейнстримные журналисты, разжигающие алчность обывателя своими сенсационными рассказами о мгновенных обогащениях, не правы,

В результате неверной трактовки явления в обществе сложилось губительное представление о системах децентрализованных финансов как о второй волне криптовалютного мошенничества.

Первая волна, как мы помним, случилась в 2017 году, когда тысячи аферистов, выдающих себя за знатоков блокчейн-технологий, завалили финансовые рынки ICO (первичными предложениями криптомонет), раздули биржевой пузырь и выкачали из доверчивых обывателей огромные деньги.

Сегодня визуальная картинка повторяется: все тот же энтузиазм толпы, граничащий с массовым психозом, тот же невообразимый рост котировок с неизбежным обвалом в обозримом будущем. Дополните картину полным непониманием смысла явления, породившего финансовый пузырь на биржах, и станет ясно, откуда взялось представление о DeFi как о криптопузыре № 2.

Проблема, однако, в том, что, поддавшись обаянию визуальной картинки и отказавшись от осмысления сути DeFi,

DeFi по своему замыслу не имеет ни малейшего отношения к финансовым пузырям, которые раздувают сегодня на централизованных биржах совершенно другие люди, преследующие иные цели.

В равной мере не имеет DeFi отношения ни к биткоину, ни к остальным традиционным криптовалютам, с которыми так упорно пытается бороться современное государство (не только российское, любое).

Биткоин и традиционные криптовалюты — продукт идеологии криптоанархии и шифропанков, который реализует идею об альтернативных деньгах, не подконтрольных государству. Неудивительно, что государство не желает сдаваться без боя и пытается бороться со своим могильщиком в меру компетенции и подручных средств.

DeFi, т.е. система децентрализованных финансов, — это не попытка заменить собой существующие деньги, эмитированные государством,

Для многих читателей будет сюрпризом узнать, что главная денежная единица всех без исключения систем децентрализованных финансов — это… цифровой доллар! DeFi строится на т.н. стейблкоинах(stablecoins) — стабильных цифровых активах, привязанных к доллару США.

Привязка осуществляется разными способами: иногда за счет создания резервов самого доллара (для каждого стейблкоина в обороте в традиционном банке хранится один доллар); иногда через поддержку залогового паритета с другими цифровыми активами (например, Ethereum); иногда с помощью алгоритмически изменяемой эмиссии (если доллар становится дороже, определенное количество стейблкоинов «сжигается», т.е. выводится из обращения; если доллар дешевеет, чеканят дополнительные стейблкоины).

Независимо от задействованных технологий цель привязки стейблкоинов остается неизменной — сохранение ценового паритета с долларом, потому что именно доллар является фундаментом, на котором выстраиваются все последующие финансовые отношения в экосистеме DeFi.

Как я уже сказал, DeFi, сохраняя приоритет государственных денег, создает альтернативу, которая представляется более справедливой, чем то, как это реализовано сегодня в традиционной финансовой системе. В чем смысл этой альтернативы?

Суть DeFi передается самим названием — это децентрализованная финансовая система. Децентрализация финансовых услуг — основной смысл и назначение DeFi.

В повседневной жизни мы все вовлечены в рутинные финансовые отношения:

• берем деньги в долг и одалживаем другим;
• покупаем и продаем ценные бумаги;
• страхуем имущество и деловые соглашения;
• покупаем и продаем на рынках сырье, товары, движимое и недвижимое имущество, предметы искусства и т.д., и т.п.

Все виды финансовой активности в традиционном мире предполагают наличие посредников. В большинстве случаев мы не берем деньги в долг напрямую у незнакомых людей, а обращаемся в частный или государственный банк. Если мы хотим передать свои деньги в рост, то также в большинстве случаев открываем срочный депозит в банке.

Для того чтобы купить или продать ценные бумаги на бирже, мы открываем специальный счет в посреднической организации — у биржевого брокера.

Для того чтобы застраховаться, нам нужен другой посредник — страховая компания. Если я как частное лицо захочу самостоятельно продать кому-то страховой полис, то в традиционной финансовой системе у меня ничего не получится: такая форма активности в ней не предусмотрена.

Для того чтобы купить или продать недвижимость, мы вступаем в тесные отношения одновременно с двумя посредниками: риелторской конторой и банком. И так далее.

Два года назад в криптоэкономике родилось совершенно новое направление — экосистема децентрализованных финансов, построенных на блокчейне Ethereum.

Причем делается это не ради идеалов анархии и не из классовой неприязни к банковскому сословию, а из чистого прагматизма: контроль за финансовыми сделками необходимо передать самим участникам сделок, для того чтобы прибыль с каждой сделки могли получать они сами, а не их посредники!

Трудно поверить, но сегодня уже запущены и полным ходом работают децентрализованные финансовые альтернативы для практически всех ключевых типов денежных отношений между людьми. Децентрализованные, никому не подконтрольные финансовые протоколы уже позволяют брать деньги в долг и одалживать собственные деньги, покупать и продавать как цифровые, так и перенесенные из реальной жизни активы (например, токенизированную недвижимость, промышленное оборудование, автомобили и т.п.), получать и самостоятельно выдавать страховые полисы… И все это без каких-либо посредников, без централизованных банков, брокеров, страховщиков, риелторов.

Как следствие — за неполные 9 месяцев текущего года объем денег, перераспределенных из внешнего мира в экосистему DeFi, вырос с $900 млн в январе до $10 млрд 740 млн по состоянию на утро 26 сентября 2020 года.

Большая часть этих денег не имеет ни малейшего отношения ни к раздутым до состояния пузыря биржевым курсам токенов управления, ни к хайпу в СМИ. Инвестиционная основа DeFi — не биржевые спекуляции, а создание регулярных положительных денежных потоков.

Возникает резонный вопрос: откуда берутся в DeFi положительные денежные потоки? Для ответа достаточно вспомнить о краеугольном камне, лежащем в основе децентрализованных финансов, — об устранении посредников: банкиров, брокеров, страховщиков, риелторов.

Как думаете, почему в банке нам дают кредит под 30%, а деньги принимают на срочный депозит аж под 5% годовых? Так и подмывает спросить: куда же деваются 25% годового дохода? Вопрос риторический. Достаются банку. На эти «крохи» банки и живут, с трудом сводя концы с концами и периодически банкротясь.

В DeFi устранены посредники, поэтому, когда я кому-то даю деньги в долг, я сам и забираю целиком процент по этому долгу. Если я занимаю деньги, то плачу проценты опять-таки не посреднику-банку или какой-либо иной структуре, а напрямую тому участнику децентрализованной системы, который мне эти деньги ссудил.

Аналогичные прямые отношения складываются и в остальных сферах DeFi. Покупая и продавая цифровые активы, я плачу комиссионные с каждой сделки. Однако эти комиссионные получает не брокер, а пользователи экосистемы, предоставившие ликвидность для торговых операций (свои стейблкоины или иные цифровые активы).

Нужно понимать, что базовая доходность от вложения в пулы ликвидности DeFi сопоставима с тем, что получают в традиционной финансовой системе посредники: банки, биржевые брокеры и маркетмейкеры.

Размер базовой доходности в DeFi сегодня — от 2 до 15% годовых. Но даже в таком объеме она несопоставимо выше того, что приносят банковские вклады либо инвестиции в долговые бумаги (государства или частных компаний).

Повышенная базовая доходность DeFi — это, разумеется, не только компенсация за устранение посредников, но и плата за дополнительные риски, связанные в первую очередь с обнаружением возможных ошибок в смарт-контактах (в DeFi управление денежными потоками осуществляется именно компьютерными программами, а не людьми).

Однако, судя по объему привлеченных средств (те самые $10,74 млрд), резонно предположить, что дополнительные риски неплохо коррелируют с возможностью получить дополнительную прибыль.

Что касается реальной сегодняшней доходности вложений в DeFi — так горячо любимых прессой и обывателем сотен и тысяч годовых процентов, — то она возникает из-за дополнительных поощрений, с помощью которых разработчики смарт-контрактов пытаются переманить пользователей из конкурирующих пулов ликвидности в собственные.

Эти поощрения делаются в виде дополнительного распределения среди пользователей токенов управления DeFi-протоколами. Биржевая цена токенов растет, отсюда и невменяемая доходность. В какой-то момент хайп схлынет, биржевой пузырь лопнет, цена токенов управления опустится на землю, а доходность от инвестирования в DeFi вернется к базовой — тем самым 2–15% годовых.

Наконец, самое главное. DeFi, в отличие от революционного бунтаря биткоина, не пришел никого убивать и закапывать. DeFi не претендует на подмену собой государственных денег, не стремится к ликвидации банков, брокеров и страховщиков.

Остается надеяться, что государству хватит мудрости, здравого смысла и чувства самосохранения, чтобы не объявлять войну самой дружелюбной революции, какая только случалась в истории человечества.