Прошедший год принес новое знание о мире. Скорость, с которой человек перестает быть человеком, сродни космической. Недавно разговорилась с симпатичной женщиной из сферы услуг. Отдел сокращен до минимума, рассказывает она, я одна, в коридоре бурлит очередь. Выхожу только в туалет и тут же натыкаюсь на ненависть. Люди смотрят на меня так, будто я Родину предала.
Точнее не скажешь. С каждым из нас случилось, как в «Докторе Живаго», по две революции: одна своя, личная, другая общая. Даже в мирном московском воздухе ощутим раскаленный хаос. Тем удивительней сюжет, речь о котором ниже.
***
Накануне премьеры фильма «Праведник» в «Белую студию» к Дарье Златопольской (канал «Культура») пришел Сергей Урсуляк. Дарью слушаю редко: опасаюсь чрезмерно активных дам с напором первых отличниц. Но тут я застыла у экрана. За год слова утратили привычные очертания. Публичная риторика состоит либо из лозунгов, либо из проклятий — третьего не дано. И вдруг в студии заговорили о необходимости сострадания к тем, кто не похож на тебя. Собственно, об этом и снят «Праведник», главный герой которого политрук Николай Киселев спас в 1942-м двести евреев.
Кадр из филма «Праведник»
Столь оглушительное отпадение от милитаристского контекста, в который по уши нырнуло российское ТВ, воспринимается как поступок. Затрудняюсь сказать, чье откровение меня поразило больше. Политолог Араик Степанян предлагает официально (официально!) признать Зеленского антихристом. Урсуляк, волнуясь почти до заикания, говорит: попытка взять на себя роль судьи, определяющего кто прав, кто виноват, ведет к массовой катастрофе. И все это, заметим, происходит на просторах империи ВГТРК.
Именно здесь речи Златопольской выглядят особо отчаянной смелостью. Ведь ее муж второй после Добродеева человек в компании. Одну из реплик приведу целиком:
Дарья Златопольская:
«Как только мы можем в кого-то ткнуть пальцем и кого-то начать объединять по какому-то признаку, чтобы с этим бороться, — в эти минуты для меня начинается холокост».
Лучшего эпиграфа для политического вещания родной компании Дарьи придумать невозможно. Даже когда, казалось, все сатанисты уже поименованы и запротоколированы, Соловьеву удается искать и находить врагов нового типа. Недавно он разоблачил группу «политических педерастов». Пока в группе три члена — Галкин*, Смольянинов* и Ксения Собчак. Без нее любой список от Владимира Рудольфовича будет неполным.
Дарья Златопольская. Скриншот
Лейтмотив беседы навеян Достоевским: каждый ответственен за всех. Поэтому собеседники легко сходятся на важной мысли: любая уверенность, закрепленная фразой «я знаю», неизбежно грозит социуму окончательным решением вопроса.
Переключаем кнопку с «Культуры» на «Россию 1» и сразу попадаем в царство тех, кто твердо знает, что делать и кто виноват. Других экспертов здесь не держат.
Теперь даже о погоде докладывает полковник Тишковец. Раньше он был просто метеорологом, снимался в рекламе с красивыми девушками. А теперь ходит в камуфляже, щелкает каблуками и зубами, приговаривая «честь имею». Полковнику-метеорологу удалось проникнуть в самую суть климатического оружия. И посему он сообщает: причина зимних морозов в Германии — плата Европе за русофобию.
Кстати, сколько бы я ни пыталась понять, зачем высшие силы делегируют разнокалиберным пастырям право на оголтелость, уже не отличимую от безумия, — ничего не получается.
Сергей Урсуляк в «Белой студии» у Дарьи Златопольской. Скриншот
***
К каналу «Культура» прежде было принято относиться снисходительно. Но если сегодня в телевизоре существует заповедное место, где еще пульсирует мысль и слово, так это именно здесь. Недавно один за другим в эфир были запущены четыре картины Урсуляка: «Тихий Дон», «Жизнь и судьба», «Ликвидация», «Ненастье». Решила, что у Сергея Владимировича юбилей — оказалось, нет. Просто так надо.
Собранные воедино лучшие фильмы режиссера — гигантская фреска, повествующая о жизни глубинного народа за последние сто лет. Самая оптимистическая из этих трагедий — «Ликвидация». Самая пророческая — «Ненастье». Сериал был снят пять лет назад, а кажется — в наши дни.
В начале СВО эксперты еще пытались задаваться вопросом: а что потом? Военные действия рано или поздно кончатся, что же будет с людьми, так или иначе втянутыми в конфликт?
Особенно активно эту тему пытался вести любознательный Шейнин, но и его быстро пригасили. Будущего нет. Есть много прошлого и немного настоящего.
Кадр из сериала «Ненастье»
Нет будущего — нет проблемы. Но проблема есть, и еще какая. Я пересмотрела сериал «Ненастье» (по роману Алексея Иванова) уже сегодняшними глазами. Увидела сагу о зарождении того русского мира, который теперь расцвел пышным цветом.
Бывшие афганцы в начале девяностых создают в вымышленном городе Батуеве организацию «Коминтерн». Вольница маленького государства в государстве постепенно превращает афганских братьев по оружию в откровенных бандитов. Высокие идеи дружбы оборачиваются борьбой за место под солнцем и ресурсы, пусть даже в виде небольшого местного рынка. Актуальный лозунг «Своих не бросаем» в фильме читается так: свои убивают своих с особым рвением и жестокостью. Власть практически переходит к силовикам разного уровня. Многие детали и мизансцены словно списаны с современной хроники текущих событий.
Опухшие от водки бойцы в тельняшках и голубых беретах головами разбивают арбузы с воплями: «За ВДВ!». Некоторые герои Донбасского сопротивления (начального периода) даже на визуальном уровне неотличимы от персонажей сериала.
Люди в кадре по-прежнему разговаривают с вечно включенным телевизором (этому точному образу, найденному Балабановым, похоже, обеспечено бессмертие). Они же комментируют геополитику почти в терминах актуальных спикеров. Да что там Европа, размышляет один особо одаренный боец, у нас по зонам сидит больше людей, чем у них живет. Тут я, кажется, погорячилась. Пафос фразы правильный, сегодняшний, а вот тюрьмы и зоны нынче в особом почете, сам же русский мир окутан исключительно аурой благодати.
В сериале немало художественных огрехов: бурный и буйный, как Батуевская сечь, сценарий; мельтешение флешбэков, убивающих восприятие; немотивированность некоторых образов. Но тут есть главное: Урсуляк исследует новейшую историю России, помеченную пятнами крови.
Даже когда страна ни с кем не воюет, она воюет сама с собой.
Александ Яценко в сериале «Ненастье»
Герман Неволин, главный герой, пытается спастись в деревне под названием «Ненастье». Ничего важнее, чем крупные планы Александра Яценко в этой роли, в сериале нет. В его глазах — тоска человека, затерянного во времени. Мечтал заниматься документалистикой, но почему-то попал на чужую войну в Афганистане. Грезил о мире, а присоединился к криминальному «Коминтерну». Хотел просто жить, но не получается. Даже самому важному для него человеку, жене, которой необходима дорогая операция, он не в состоянии помочь. Оттого и решается на жест отчаяния: крадет в банке 140 миллионов рублей. Забивают его, как зверя в загоне, свои же братья-афганцы. Лидер этой группировки Сергей Лихолетов (отличная работа Александра Горбатова, который сейчас дозрел до роли Шаляпина в одноименном сериале) живет по своим правилам: «Что нам хорошо, то и справедливо». На него тоже нашлась своя пуля.
Жалко всех, включая персонажа Александра Голубева — нордического блондина с немигающим взглядом и повадками прирожденного убийцы. Тот же «Коминтерн», в который все они волею судеб влипли, создан от безнадежности, от плотной пелены беспредела, от неумения справиться с холодом жизни.
Финал сериала «Ненастье»
Из этого вечного ненастья, окутавшего русский мир, выхода нет. Венчает сагу говорящий финал. Последнее, что видит зритель, — убийственно серый пейзаж, небо цвета асфальта, дорогу, идущую в никуда.
Последнее, что он слышит — тонкий протяжный голос Варвары Визбор, попадающий прямо в сердце: «А зима будет большая, только сумерки да снег». Нужно запастись терпением. Оттепели не предвидится. Зима будет большая.
* Внесены Минюстом в реестр иностранных агентов.
