Решающей стала удача постановщика на большой сцене — «Амадей». После нескольких теплохладных работ среднего качества эта премьера сразу вышла в разряд хитов. И не только благодаря блестящей игре Виктора Добронравова в роли Моцарта (сыграть гения — труднейшая задача), но и уверенной работе с ансамблем — той редкой способности крупной художественной оптики, которую Римас Туминас смог передать своему ученику.
Подводные камни ситуации очевидны.
Шульев не вышел бы на эту позицию, если б театр не оказался драматически оголен из-за отсутствия художественного руководителя Римаса Туминаса и отъезда главного режиссера Юрия Бутусова.
Директору театра, могучему Кириллу Кроку, удобен молодой режиссер — легче договариваться и управлять.
Сам Шульев с уходом Миндаугаса Карбаускиса из Маяковки и приходом туда Егора Перегудова остался без привычного контекста и тыла.
Что ж, до недавних времен главными назначались люди под шестьдесят — в возрасте, когда творческая биография состоялась. Назначение Перегудова, а затем Шульева меняют вектор.
В главные выходят те, у которых и главные свершения еще впереди.
Впрочем, в Шульеве всегда было и есть стремление к театральности, умение работать для зрителя, готовность учитывать кассу — ценные по нынешним временам качества.
А поскольку лидер — это еще и характер, отметим безукоризненную вежливость и мягкость общения в соединении с режиссёрским упрямством и глубоким отношением к профессии.
В шульевском «Амадее», как в матрице, заложены победы и возможные поражения нового главного. Кстати, драматург Питер Шеффер запретил использовать свой текст в России, даром что при написании опирался на пушкинский шедевр. Тогда театр позвал на помощь поэта и остроумца Сергея Плотова, и опытный сценарист написал собственный поверх-текст. Во взаимодействии с темой Моцарта и Сальери — несколько этических посылов, существенных для режиссера: с Богом нельзя вступать в торгово-обменные отношения, талант — не слуга власти, художественная правда превыше всего.
Сцена из спектакля «Амадей» режиссера Анатолия Шульева. Актер Алексей Гуськов в роли Сальери. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
К сожалению, слабое звено этого спектакля — Алексей Гуськов, Сальери.
Когда-то Олег Табаков в этой роли показал всем, каким сложно устроенным может быть дурной человек, как любопытен укрупненный сценой негативизм сильной натуры. Гуськов мелок и, самое грустное, неинтересен. Фальшивые ноты не героя — актера диссонируют с общим строем спектакля. Остается надеяться, что с маститым «народным» постановщик со временем справится. Как и со сложной, талантливой труппой Вахтанговского. Римас Туминас из своего далека назначение одобрил.
