12 декабря Госдума в третьем, окончательном, чтении приняла закон, распространяющий ответственность по статьям Уголовного кодекса (207.3 и 280.3) о фейках и дискредитации армии на высказывания о Росгвардии и росгвардейцах. Максимальное наказание по этим статьям — соответственно 15 и 7 лет лишения свободы.
Законопроект внесен группой депутатов и сенаторов, в т.ч. Александром Хинштейном и Андреем Клишасом. И все бы ничего, все в логике происходящего в стране. Чем в конце концов принципиально отличались росгвардейцы, выступавшие 24 февраля в одной колонне с войсками Минобороны? Вот только произошла петля времени. За 1 год 8 месяцев до принятия депутатами данного закона по нему — по обвинению в том, что он оболгал росгвардейцев и предъявив именно 207.3, — в Абакане, столице Хакасии, маленькой республики на юге Сибири, арестовали журналиста Михаила Афанасьева. Его публикацию о том, как и почему 11 бойцов хакасского ОМОНа отказались от участия в СВО, назвали фейком.
Адвокат Афанасьева Владимир Васин с самого начала преследования журналиста утверждал, что оно начато незаконно и что предъявленное обвинение — необоснованно, поскольку просто «нет состава преступления, предусмотренного ст. 207.3 УК РФ. В материале Афанасьева нет ни слова о ВС РФ, в нем есть лишь слова, относящиеся к Росгвардии и МВД: «спецназ» (19 раз); «полицейский» (17 раз); «ОМОН» (11); «СОБР» (5). А бойцы ОМОНа, СОБРа, полицейский спецназ и всё то, о чем писал Афанасьев, — не тождественно Вооруженным Силам РФ, и логика лингвиста Ольги Якоцуц (она проводила предварительное исследование, на основе которого, в частности, уголовное дело и появилось, копия есть в нашем распоряжении. — А. Т.) о том, что любой вооруженный индивид является Вооруженными Силами РФ, не выдерживает никакой критики».
Михаил, Елена и Марк Афанасьевы. Фото из архива Афанасьевых
Само появление сейчас нового закона прямо свидетельствует: армия и Росгвардия — не одно и то же; свидетельствует о правоте адвоката, а не судебно-репрессивной машины Хакасии. Даже если Афанасьев ошибся в чем-то, когда писал (сам факт отказа омоновцев подтвердился: их уволили приказом от 21.03.2022 «в связи с совершением проступка, порочащего честь сотрудника войск Нацгвардии»), эта ошибка еще не была уголовно наказуемой в то время, когда он ее допустил.
Закон появился только сейчас, а тогда, весной 2022 года, у Афанасьева и у его матери дома провели обыски, его заточили в узилище, по сути — разрушили ему жизнь, поскольку вскоре семья лишилась квартиры, жене, служившей в банке, сразу отключили учетку в служебном компьютере, заблокировав работу, и затем повезли в Красноярск на серьезные беседы с управляющей и начальником службы безопасности («старым полковником», по самоаттестации), несколько часов те трамбовали ее, ссылаясь на «головную организацию», открывали ей на ее мужа, врага России, глаза…
Личные сбережения жены (от продажи материнской квартиры) изъяли еще при обыске, при этом в местных СМИ представили дело так, что это те доллары, на которые Мишу купили западные спецслужбы.
Короче, помыкавшись, Елена с детьми вынужденно уехала из России. А тот закон, по которому все эти напасти обрушились на Афанасьевых, еще даже не был внесен на рассмотрение.
Потом суд. Закона, под который бы подпадала та публикация Афанасьева, на тот момент, как понимаете, все еще нет. Тем не менее — 5,5 года колонии и 2,5 года запрета на профессию. (Изъятые деньги обязали вернуть.) 30 ноября Хакасский Верховный суд начал рассматривать апелляционные жалобы стороны защиты на этот приговор Абаканского горсуда, объявлен перерыв до 18 декабря.
Адвокат Владимир Васин. Фото: Алексей Тарасов
«Новая» попросила прокомментировать эту фантастическую петлю времени адвоката Владимира Васина, защищающего Афанасьева.
— Мы с первых дней предварительного расследования, когда Мишу задержали, с самого начала этой истории увидели, что в диспозиции [статьи УК РФ 207.3] нет ни слова о Национальной гвардии Российской Федерации. Ни в наименовании статьи 207.3 нет слов «войска Национальной гвардии», ни в абзаце первой части нет этого. И мы поняли, что в своей журналистской статье Миша не писал ни о чем, что есть в уголовной статье 207.3.
Если прочесть то и другое, это увидит любой. Это было наше главное доказательство его невиновности, красная линия через все дело. И мы это доказывали: предъявляли выступления в парламенте, в СМИ того же Хинштейна, который говорил, что мы примем статью и введем туда Национальную гвардию. Сначала они изменили статью УК по-другому, введя туда «государственные органы». А сейчас это случилось прямо и непосредственно, сейчас в третьем чтении принято и написано: дополнить словами «войска Национальной гвардии Российской Федерации».
Мы правы. Все это видят. Любой нормальный юрист это видит. И в прениях в апелляционной инстанции прокурор выкручивалась. Тот прокурор не пришел, который судился с нами [в суде первой инстанции]. Не знаю, почему не пришел. А эта выкручивалась и говорила, что они [войска Росгвардии] ушли в оперативное подчинение [Вооруженным силам РФ]. Все это обман.
Просто Следственный комитет поторопился — возбудил дело. Следственный комитет определил [временные] пределы [когда совершено преступление — от сих до сих]. И Афанасьев совершил свое деяние, когда оно не было уголовно наказуемым. И это правда, это знает Афанасьев, это знают его адвокаты, это знают все, кто мыслит как юрист настоящий, понимают, что происходит.
Писали бы закон с самого начала таким. При второй редакции сделали бы таким. Но ведь нет, сделали это только сейчас. Если бы он был таким, как сегодня, не было бы у нас вопросов. Но Афанасьев понимал, что он пишет ненаказуемые смыслы, потому что в диспозиции этого не было. Афанасьев невиновен. И пусть совесть у судьи первой инстанции будет болеть всю жизнь. И у других судей, которые делают вид, что они этого не понимают. Это нечестно. Так не должно быть, — заключает Владимир Васин.
Бежать впереди паровоза хорошо только на бирже, если ты, конечно, умеешь на опережение, если ты умнее рынка и покупаешь перед ростом, а продаешь перед падением. Но к государству и праву каким боком эти умения применимы?
В этой стране легистов, больших и малых, здесь, где последние десятилетия закон и порядок провозглашают высшей ценностью, где население постоянно слышит от президента: «Таков закон»… Каков он был, когда в сентябре выносили приговор Афанасьеву?
Или у паровоза мало пара, или его много у тех, кто бежит впереди него. Нет, просто поразительно, как хакасские следователи, чекисты, судьи за эти год и восемь месяцев ни разу не споткнулись о шпалы.
