Хлесткое, при этом душевное драмеди — режиссерский дебют сценариста сериалов «Хранители» и «Станция одиннадцать» Корда Джефферсона.
Джеффри Райт («Баския», «Ангелы в Америке», «Бэтмен») играет профессора литературы Монка Телониуса. Его книги не пользуются популярностью, поскольку полны аллюзий на Эсхила и Софокла, слишком классичны, интеллектуальны. От чернокожего писателя ждут совсем другого. А тут и скандал во время семинара: одну из студенток возмущает выбранная тема — рассказ Флэннери О’Коннор «Гипсовый негр». Название рассказа, по ее мнению, неполиткорректно, да и сам профессор не очень щепетилен в терминах. Дабы избежать огласки, ректор отправляет Монка в его родной Бостон на бессмысленный книжный фестиваль.
В Бостоне он встречается с бедами своей не слишком благополучной семейки. Мама заболевает Альцгеймером, внезапно умирает сестра, брат — пластический хирург — совершает каминг-аут. Но главное, Мунк осознает свою полную профессиональную невостребованность и бесперспективность.
Издательствам нужны совсем другие книги про «черных чуваков», резонирующие с проблемами «чернокожей расы». Как модные поделки Синатры Голден про «житуху на нашем районе», чтобы побольше «грязных словечек». Чтобы «свирепо и душераздирающе». Книжные умствования авторов, вроде Телониуса, нравятся лишь критикам или… используются как подставки под шею или под сломанную ножку стола.
И тогда в раздражении и саркастическом ударе Монк сочиняет мусорный, конъюнктурный, сплошь из клише роман об эксплуатации афроамериканцев, намереваясь выставить на потеху лицемерие издательского мира. Подписывает эту «дрянь» вымышленным именем Стагг Р. Ли (в честь легендарного чернокожего бандита Ли Шелтона), придумывает себе биографию экс-заключенного, которого вроде бы 12 лет разыскивает уголовная полиция.
И — гром среди ясного неба — эта пурга, словесные помои. То есть его новая книга начинает пользоваться бешеным успехом. Это то, что нужно: жонглирование клише — товар для белых, которых гложет вина.
«Это вышак! Животная энергетика!» — кричит в эйфории издательница: она вытянула счастливый билет. Ей как раз нужны квоты на истории про несчастных черных рэперов, убиваемых полицией и убивающих друг друга. Белым нужна не правда, а отпущение видимых и невидимых грехов.
«Нам действительно следует сейчас прислушиваться к голосам чернокожих! Услышать, так сказать, «черный голос!»» — пылко говорит белая прогрессивная писательница во время дебатов жюри престижной литературной премии. Они восторженно выберут «дрянь», сочиненную загадочным Стаггом Р. Ли, при этом показательно проигнорируют мнение черных писателей в составе присяжных.
Сильная вещь — мода. Гонорары, тиражи, предложение экранизации. Но написав «дрянь», герой все еще не превратился в циника, он не намерен делать глупых людей еще глупее. Поэтому и оказывается в плену у своей выдумки.
Кадр из фильма «Американское чтиво». Источник: Кинопоиск
Фильм снят по мотивам превосходного интертекстуального романа «Уничтожение» афроамериканского писателя Персиваля Эверетта, сочетающего пародийность с пастишем, собственный опыт — с документальными фактами афроамериканской истории и литературы.
Вся энергия, все сюжетные нити фильма сходятся в центральном характере Мунка в исполнении совершенно великолепного Джеффри Райта, существующего в гигантской палитре красок: от сдержанного высокомерия, разочарования — до отвязного бунта, от холодной язвительности — до нескрываемой ранимости и боли. Его номинация вряд ли приведет к «Оскару», слишком громко в этом году звенит «Оппенгеймер» с Киллианом Мёрфи в главной роли, но это, вне всякого сомнения, одна из лучших актерских работ.
Кадр из фильма «Американское чтиво». Источник: Кинопоиск
Корд Джефферсон соединяет в своем киноромане историю культурного кризиса, драмы неблагополучной дисфункциональной семьи с размышлениями о расовой принадлежности. Но прежде он куражится над оскорбительными стереотипами истеблишмента, упивающегося оскорбительными стереотипами. Вместе с героем он ставит неудобные вопросы. Почему, к примеру, книги «черных» авторов помещают в магазине не по жанрам, а в «гетто» афроамериканистики? Из-за цвета кожи авторов? Или цвета чернил?
При этом режиссеру удается сохранить баланс между сатирой и человеческой историей, которой сопереживаешь, чувствуя себя причастным к судьбам героев. Пытающемуся победить собственный эгоцентризм Мунку, его харизматичной сестре Лизе, честной, язвительной и независимой подруге, одинокому балагуру брату. А еще Джефферсон не перебарщивает с сиропом, дает впасть в сентимент. Но только собираешься уронить слезу во время танца психически неустойчивой мамаши и ее великовозрастного сына в доме престарелых, как она скажет какую-нибудь гадость.
Эта семейка и есть «дом, где разбиваются сердца»… и странным образом любят друг друга. Приходится согласиться с мыслью авторов, что каждый человек лучше своего худшего поступка.
Один из главных эпизодов картины, в котором Мунк сочиняет диалог своих «отпетых» героев, напомнит «Великолепного». Здесь тоже автор вторгается в действие своего романа про расовые притеснения — правда, только словами, он подсказывает реплики персонажам, принимает за них решение: стрелять или не стрелять. И в этот момент становится всесильным. И в то же время чувствует, что окончательно может «стереть», уничтожить себя в этом подражании, мимикрии.
Отчасти сюжет фильма перекликается и с недавним сериалом «Другая черная девушка» по книге Закии Далилы Харрис: там — про токсичную корпоративную издательскую культуру, здесь — про токсичную повестку.
Возможно, и оскаровским академикам захочется хотя бы в какой-то из номинаций «заметить» фильм Джефферсона — им же тоже так важно услышать «черный голос».
Лариса Малюкова ведет телеграм-канал о кино и не только. Подписывайтесь тут.
