На табло стоек «Победы» в аэропорту Внуково несколько картинок сменяют друг друга. Помимо информации о том, на какие рейсы открыта регистрация, там время от времени появляется крупная надпись: «Норма бесплатного провоза багажа устанавливается авиакомпанией» — а чуть ниже, мелкими буквами — пояснение. Отныне все, кто превысил установленную норму, должны идти на стойку «Оплата сверхнормативного багажа». Возле стоек регистрации стоит небольшой синий ящик, при помощи которого пассажиры проверяют, укладывается ли их ручная кладь в установленные габариты. Сумку в этот ящик надо не просто запихать — он еще должен закрыться, в противном случае вещь в ручную кладь не пропустят.
У большинства пассажиров крышка синего ящика закрывается с трудом. Пассажиры, справившиеся с этой задачей, наблюдают, как другие возятся с «измерителем ручной клади». Женщина с небольшой сумкой сочувственно интересуется у торопящегося на рейс молодого парня: «У вас залезла сумка в ящик?» Он с нескрываемой радостью кивает и почти бежит в зону вылета. Та же женщина подсказывает нескольким пассажирам, как положить сумки так, чтобы крышка ящика закрылась, и через несколько минут сама уходит на посадку.
Между тем уже открыта регистрация на семь рейсов. Очередь змейкой выстраивается практически до входа в зону регистрации. Пассажиры, не рассчитавшие вес ручной клади, судорожно распихивают лишнее по карманам, оставляя кого-то из попутчиков следить за движением очереди. Вещи перекочевывают из чемоданов в ручную кладь и наоборот. Представительница авиакомпании объясняет, что за багаж нужно доплачивать 1200 рублей, а лишняя ручная кладь у них стоит 2000.
Регистрация сопровождается закономерными скандалами. Вот мама и дочка, у них в руках две одинаковые бежевые сумки и коричневый чемоданчик в мелкую клетку. Все замотано в пленку — дамы приготовились вылетать, по старинке скинув чемодан в багаж. К нововведению они явно не готовы, потому шумят.
После непродолжительной перепалки сотрудница «Победы» хладнокровно направляет их на третий этаж, в представительство авиакомпании. Мать плачет: «Я уже больше не могу!»
В следующую секунду обе убегают, 140-я стойка, где регистрируется багаж, тоже пустует. Через несколько минут они возвращаются с представителем «Победы» в рубашке с коротким рукавом.
— У нас нет налички, ну пожалуйста, — причитают обе, уговаривая пропустить с чемоданом.
— Сюда перекладывайте по максимуму, — быстро командует им сотрудник «Победы», указывая на одну из сумок.
Дамы начинают судорожно срывать пленку с чемодана и достают оттуда пакеты с конфетами и мандаринами. Что-то, упакованное в пластиковую коробку, в дамскую сумку уже не влезает. Подходит еще один сотрудник «Победы» и говорит, что чемодан, которому придется остаться на земле, будет помещен в камеру хранения — до возвращения хозяев. Он уверяет пассажирок, что не поместившуюся пластиковую коробку он также положит обратно в чемодан. Затем берет и несет одну из распухших дамских сумок в синий ящик и возвращается со словами: «Даже эта уже большая».
И все же сумку как-то удается утрамбовать в ящик, и через несколько минут мать с дочерью все же пропускают на посадку. «9А», — кричат им вслед сотрудники «Победы». От стоек регистрации дамы буквально убегают, на самолет они уже почти опоздали.
Мария ЕФИМОВА, «Новая»
