День выборов начинался жизнеутверждающе. Российский телевизор, изнуренный украинской демократией, взялся за пищеварительный тракт Алексея Воробьева. Елена Малышева внедрила в организм певца записывающую капсулу. Воробьева обрадовала упоительная возможность представить личный кишечник в инстаграм. Он пустился в откровения: мечтает о «Грэмми», делает карьеру в Штатах, там и живет. Чело Малышевой омрачилось. В ее планы не входило изучать внутренние органы не самого патриотичного певца, но изымать капсулу было уже поздно.
Перспективная тема просквозила от Воробьева к украинским выборам. Телевизор установил: главный путь к избирателю лежал через желудок, щедро подкупленный продуктами и деньгами. Палитра свинцовых мерзостей на этих «очень грязных выборах» искрилась и переливалась свежими красками. В Донбассе пытки, в Киеве митинги, в регионах бунты, на участках — ручки с исчезающими чернилами. (Полагала, что эти забавы закончились на дедушке Ленине.)
Главная задача мастеров эфира — погрузить зрителя в атмосферу библейского ужаса. Погружали долго и упорно.
«Кого еще хочет убить перед украинскими выборами Петр Потрошитель?» — спрашивает остолбеневшего зрителя телевизор.
Пока еще действующий украинский президент обладает такой степенью кровожадности, что ее хватило на четыре серии эпопеи «Порошенко против Тимошенко». Когда криминальный авторит Леня Длинный (теперь он смотрящий за Брайтон-бич) вскрывает язвы киевского режима, хочется рыдать от счастья причастности к великой стране, живущей в дивной гармонии с Центризбиркомом. Никого не нужно убивать, все рассасываются сами.
В эти тревожные предвыборные дни я словно перенеслась в гигантскую коммунальную квартиру на Пушкинской, где жила моя бабушка. Самый колоритный персонаж — Сусанна. Она проплывала по бесконечным узким коридорам квартиры в гигантском тюрбане и облаке злобы. Когда злоба требовала выхода, Сусанна прихватывала на променад реликтовую вещицу — деревянную крышку от унитаза. Выкрикивая несвязные фразы, она громко выясняла отношения с окружающим миром, размахивая крышкой, как знаменем победы.
Телевизор ведет себя, как Сусанна при крышке от унитаза. Неясность целей и задач с лихвой компенсируется агрессией.
Вдруг из недр кадра выныривает некто Платошкин и принимается истошно орать: «Выходите на майдан и требуйте воссоединения с Россией».
И в далекой коммуналке, и на близком ТВ насыщенность бытия подогревается полным отсутствием логики. Пока одна часть ящика требует не признавать результаты украинских выборов, другая часть сутками напролет обсуждает то, чего для нас как бы не существует.
Сусанне была свойственна иезуитская подозрительность. Она искала и находила тех, кто мечтал прибрать к рукам дополнительную жилплощадь. Хотя ее не было и не могло быть в перенаселенной коммуналке. Эксперты широкого профиля, сражаясь с врагами, тоже игнорируют главное: Украина — суверенное государство. Оттого реакция на выборы в другой стране похожа на развернутый диагноз. Аксимома психоанализа — невротик застревает в своем прошлом. Даже относительно респектабельный ведущий Кузичев не отступает от магистрального пути: «А кто вам метро построил, вас бы без нас давно не было».
Предвыборное сумеречное состояние российской пропаганды можно понять. Ей, пропаганде, невыносима сама мысль о победе оппозиции над властью. Хотя о чем это я? Коридоры возможностей безграничны. Соловьев авторитетно заявляет: «Зеленский — подонок». Шейнин не менее авторитетно объясняет — четвертое место Бойко важнее первого места Зеленского. Скабеева и вовсе уверена, что Бойко вошел в тройку лидеров.
Этот немигающий господин с одним и тем же текстом на разных каналах — единственное завоевание ТВ в затяжной войне с реальностью.
Впрочем, и безнадежность иногда полезна, она открывает новые горизонты. Отныне можно даже фейки не сочинять. Берешь кадры из сериала «Слуга народа», где Зеленский исполяет главную роль президента Голобородько, и легко выдаешь их за хронику текущих событий. Очень перспективное начинание.
И вот уже гуру политологии Дмитрий Куликов выдает эпизод из комедии Данелии «Тридцать три» за факт биографии Евгения Леонова. Будто бы сам актер, а не его герой рассказывал: побывал в Чехословакии, Польше, Германии — не туристом, а «в пехоте».
Самое интересное в этой истории — признание Куликовым ошибки: «Я оговорился, но значения это не меняет».
Чем крупней патриот, тем сложней его отношения с родным языком.
Будь я пропагандистом российского ТВ, то первым делом ухватилась бы за мудрую фразу из сериала «Слуга народа»: «Если бы выборы что-то решали, их бы давно отменили». Но я не пропагандист, а наблюдатель. Потому и обречена с тоской наблюдать за тем, что «значения не меняет». В данную минуту на всех, как нынче водится, каналах — снова немигающий Бойко, робкая надежда телевизора на лучшее будущее. Сусанна, травя соседей дустом, тоже мечтала о свете в конце тоннеля.
