Учителя из поселка Прудовой Екатериновского района Саратовской области беспокоить президента не решились (отчасти потому, что сотовая связь и интернет в отдаленном селе работают не очень хорошо). Педагоги обратились к депутатам областной думы с просьбой оказать благотворительную помощь на замену старых окон, дверей и крыши «в сумме, которую сочтете допустимой».
Былое и штрафы
Красное кирпичное здание школы почти не видно за одичавшими яблонями. Земля в Екатериновском районе — метровый чернозем, даже без ухода сады разрастаются пышно.
«Здесь была мастерская, мальчишки учились водить трактор и комбайн, после выпуска получали права», — учитель обществознания Людмила Бирюкова кивает на осколки кирпичей в мокром от дождя бурьяне. По словам преподавательницы, техника числилась на балансе у совхоза, при приватизации предприятия новые владельцы ее забрали и сдали в металлолом.
В углу у забора — развалины школьной теплицы. «Это было наше богатство. Выращивали помидоры, капусту, астры, рассаду даже продавали! Но газ, электричество слишком дорого стоят. Она уже лет 20 в таком состоянии». Внутри блестят осколки стеклянной крыши.
Одновременно с теплицей развалился школьный свинарник. Дольше всех держался погреб, где хранили урожай с учебного огорода. «Обрушился три года назад, ремонтировать не на что», — разводит руками Людмила Николаевна.
«Я даже боюсь туда заходить. Видите, как потолок провисает?» — директор Ольга Кривова заглядывает в темноту бывшего тира. Тир находится в подвале школы. В 1990-е его затопили грунтовые воды. «Кто это там побежал? — ойкает Ольга Викторовна. — Лягушка? Это еще ничего. На первом этаже у нас крысы ходят».
Впрочем, о школьной фауне лучше не упоминать, поскольку директора и так постоянно штрафуют. «Последний раз — за пожарную сигнализацию. Не работает — пятак с меня. В следующий раз будет в три раза больше. А что я могу? Докладные в район я подавала. Чтобы наладить датчики, нужно 6 тысяч рублей заплатить, и еще отдать долг в 15 тысяч».
СЭС выписывает штрафы, например, за отсутствие естественной вентиляции в кабинете химии. Окна невозможно открыть, потому что деревянные рамы рассохлись, и стекла грозят вылететь при малейшем прикосновении.
Еще одна претензия проверяющих — проблемы с водой в школьном здании. Вообще-то водопровод еле работает по всей деревне. Трубы проложили в 1960-х. За ними ухаживал совхоз, а после реорганизации хозяйства коммунальные сети стали ничейными. В июне во время работы школьного оздоровительного лагеря воду на второй этаж таскали ведрами.
Штраф директору и завучу — 6 тысяч рублей.
Тут можно бы отметить, что на питание детей в оздоровительном лагере бюджет выделяет по 126 рублей в день. Исходя из этой суммы на 20 оздоравливающихся привозят, например, пять бананов. Но это — в рамках закона, государственные инстанции не беспокоятся.
Сам себе спонсор
В городских школах покупка инвентаря давно стала добровольно-принудительным делом родителей. «А в селе с кого собирать? Здесь мамочки за счет бабушек выживают, ведь у тех есть пенсия», — объясняют собеседницы. Педагоги берут расходы на себя. Учительница технологии покупает рамки для декоративных панно, которые делает с детьми. Физрук купила для спортзала волейбольную сетку за 800 рублей, на своей машине возит детей на соревнования.
«Большая банка краски стоит 1300 рублей. На стены ушло три банки водоэмульсионки. Еще тысячи две — на плакаты и наглядные пособия», — подсчитывает учитель английского Татьяна Кузина. Ее кабинет считается самым холодным в здании: «Зимой даже в куртках мерзнем».
7 тысяч рублей Татьяна Сергеевна потратила на курсы переподготовки, чтобы преподавать еще и немецкий (бесплатного обучения педагогов не предусмотрено). Каждый год по 2,5 тысячи рублей уходит на медосмотр. «Эти расходы учителям должны компенсировать. Передо мной был долг за два года. Я ездила на прием к главе района, и мне как матери-одиночке в индивидуальном порядке вернули деньги».
Кузина родом из другого села — Бакуры. В Прудовой приехала 8 лет назад после педучилища. Заманивая молодых специалистов в глубинку, чиновники обычно обещают жилье. В действительности учительница сначала снимала в поселке комнату (и еще оплачивала няню, ведь яслей здесь нет). Потом казенную квартиру все-таки дали.
«Смотреть на нее было страшно, — отмахивается Татьяна Сергеевна. — Родила второго ребенка, и на маткапитал купила жилье».
Дочь учительницы в прошлом году пошла в первый класс. «Хорошо, что родственники помогли собрать все необходимое. Сама бы я не справилась», — вздыхает Татьяна Сергеевна. С учетом надбавок за два классных руководства и исполнение обязанностей завхоза она получает 14 тысяч рублей, «на целую тысячу больше, чем в прошлом году».
По подсчетам поселковых педагогов, «в этом году из района взяли направление в педвуз шесть человек, в прошлом — три, и не факт, что они вернутся из города и вообще будут работать по специальности».
В целом по России, как признает Министерство просвещения, 30 процентов первокурсников педагогических специальностей не доучиваются до получения диплома. Из выпускников вузов в школу трудоустраивается половина.
«Надоедает обходиться»
«О выборе профессии я никогда не жалела. Работа с детьми для меня — удовольствие. Но вот это — убивает», — учитель русского языка и литературы Елена Алексеева показывает на серые потеки на потолке класса.
«Я три раза пыталась отремонтировать школьный ноутбук. В итоге принесла свой из дома, — рассказывает Елена Викторовна. — Если из районного управления образования приходит срочное письмо, я бегу домой. В школе интернет работает так медленно, что даже электронную почту не откроешь».
Последний раз технику (три компьютера и пять проекторов) в сельскую школу поставляли почти 10 лет назад. С тех пор ни рубля не выделялось на замену комплектующих и расходные материалы. Учителя сами покупают бумагу и картриджи для принтера. «В районной администрации руками разводят: все же, мол, как-то обходятся. Знаете, а ведь надоедает обходиться».
В кабинете физики стоят синие офисные столы. «Жена одного из наших выпускников обновляла мебель в своей фирме в Саратове и отдала нам подержанную», — рассказывают учителя. Видимо, ненужных столов у дарительницы было немного, и на всю школу не хватило.
«Вот этим партам 30 лет, — хлопает по крышке Людмила Бирюкова. — Каждый год учителя их подновляют, красят вместе с детьми. Мы не против, это воспитательный момент. Но… — учительница набирает воздуху, прежде чем произнести крамолу:
— Можно год потерпеть, два, пять и даже десять в надежде, что потом система заработает и станет лучше. А она не работает!»
Проблема не только в нищете образовательных бюджетов. В 2017 году в отношении областного министра образования Марины Епифановой возбудили уголовное дело о злоупотреблении полномочиями. Как писали саратовские СМИ, чиновницу подозревали в том, что она заключала сомнительные контракты на поставку в школы компьютеров и интерактивных досок на 260 миллионов рублей. Оборудование якобы оказалось некачественным, а фирма-поставщик исчезла после получения денег. Претензии минобразу предъявило региональное управление ФСБ.
Срок следствия продляли несколько раз. В нынешнем году дело переквалифицировали на более легкую статью о халатности и прекратили в связи с истечением срока давности.
Поселковая скрепа
«Если бы не учителя и родители, школа давно рухнула бы», — говорит жительница Прудового Елена Ласточкина. Елена работает худруком в сельском клубе. Трое ее детей учатся в средних классах, четвертый ходит в садик.
Ребята занимаются в спортивных секциях, художественной самодеятельности, детском театре — все кружки в школе бесплатные. Раньше ученики из Прудового могли ездить в Екатериновку в настоящую музыкальную школу, поскольку автобус до райцентра ходил 4 раза в день.
Сейчас остался один рейс в неделю. Такси стоит 350 рублей.
«Когда-то в Прудовой ехали работать со всего района. В птицесовхозе было 400 человек. Сейчас во всем поселке, наверное, столько живет. Школа, сад, клуб, два магазина — вот и все рабочие места», — перечисляет Елена. Асфальт и уличное освещение сохранились местами. От полноценного медпункта с акушерским кабинетом, стоматологией и физиопроцедурами осталась одна фельдшер. Она же и аптекарь.
Как объясняют жители, наличие школы — единственная причина, благодаря которой «поселок еще не весь разъехался».
Помогите, чем можете
«Проблема нашей школы — в самом принципе финансирования. Нельзя привязывать содержание школ к местному бюджету. Это нарушает равенство детей. У Москвы богатый бюджет, и московские школьники могут учиться в шикарных условиях, с теплым туалетом. А наши дети разве чем-то хуже?» — задаются вопросом учителя из Прудового.
В начале июля, когда закончились хлопоты с ЕГЭ, выпускным балом и стало ясно, что денег на летний ремонт школы опять нет, педагоги написали депутатам областной думы. Пожалуй, это именно такой документ, который должен войти в учебник новейшей отечественной истории. Точнее, в главу о стилистике взаимоотношений общества и власти в эпоху нацпроектов по развитию села, образования и борьбы за демографию.
«Педагогический коллектив МОУ СОШ поселка Прудовой обращается к вам с просьбой о спонсорской помощи в сумме, которую сочтете для себя допустимой», — говорится в письме. Авторы обращения поясняют, что из-за холода в здании «зачастую приходится сокращать уроки, а нередко и отменять их вовсе». «Дверей, которые нуждаются в замене, всего две. В силу их сильной ветхости снег и ветер проникают в помещение школы», — пишут учителя.
В здании необходимо поставить 20 пластиковых окон. Чтобы просьба не выглядела слишком смелой, авторы уточняют, что желательно заменить хотя бы 12 окон в классных комнатах, «где температурный режим нужно поддерживать в первую очередь». Или, по крайней мере, шесть аварийных рам, требующих «экстренной замены».
«Крупных и успешно действующих хозяйствующих субъектов, которым по силам социально ответственный бизнес, о котором говорят и губернатор, и президент, на территории нашего поселения нет, — сказано в обращении. — Мы понимаем, что вы как добросовестные налогоплательщики уже несете определенное бремя социальной ответственности. Мы понимаем также, что не являемся единственными, просящими помощи. Однако надеемся на ваше понимание социальной значимости образовательного учреждения для села. Мы также готовы к взаимодействию в том случае, если сможем быть вам полезны».
Открытое письмо опубликовали на региональном портале «Лица губернии», куда саратовцы обычно присылают жалобы, адресованные местным чиновникам и депутатам.
Районное управление образования, комментируя ситуацию информагентству «Свободные новости», заявило, что денег на замену окон в местном бюджете действительно нет. «Мы ранее обращались за помощью в областное министерство образования. Нам ответили, что школа — муниципальное учреждение, выделять на него средства из регионального бюджета нельзя, так как это будет нецелевым расходованием», — пояснил начальник управления Николай Сизов.
Министерство образования отреагировало на скандал грозным запросом в поселковую школу. Ведомство потребовало уточнить количество учеников, назвав учреждение «малокомплектным». Сейчас в Прудовом 45 школьников (за 7 лет их количество уменьшилось на треть). В сентябре не будет ни одного первоклассника. Педагоги восприняли такую реакцию властей как намек на возможное закрытие.
«Нас легче оптимизировать, чем отремонтировать», — разводят руками учителя.
Судя по сведениям, размещенным на сайте регионального минобразования, за год в области исчезли четыре школы. На подходе пятая?
