Сказано это было в Елисейском дворце в ходе ежегодного обращения президента к французским послам. Кратенько отметив «грандиозную демонстрацию совершенства французской дипломатии» во время только что завершившегося саммита G7 в Биаррице, президент перешел к проблемам, которые сотрясают наш хрупкий, переживающий стадию «глубинного переустройства» мир. Переустройство идет на всех фронтах: политическом, экономическом, технологическом, экологическом… И почти повсюду (за исключением разве что борьбы на климатическом «направлении») преобразования в итоге приведут к тому, что «Европа исчезнет» вместе с построенной на «старом» гуманизме западной цивилизацией, и «мир будет структурирован вокруг двух полюсов: Соединенные Штаты и Китай», заявил Макрон. «И у нас будет (только) выбор между (этими двумя) доминирующими силами».

Спастись еще можно, подчеркнул президент Франции: худшее случится, только «если мы продолжим действовать как прежде». Поэтому нельзя вяло следовать «воле рока», считает молодой лидер: «Я верю только в одну вещь — в стратегию смелости и принятия риска».

Чуть позже Макрон привел свежий пример применения этого принципа: приглашение в Биарриц министра иностранных дел Ирана (отчет о том, как прошел саммит G7, эпизодом которого стал визит высокого иранского чиновника — читайте здесь. — Ред.). Неожиданный французский ход привел к «созданию необходимых условий для деэскалации», — полагает Макрон, считающий вторым фактором успеха (помимо смелости) «наличие свободы в игре, мобильности и гибкости». «И я верю, что в этом сила Франции», — сказал обитатель Елисейского дворца, где ранее заявляли о том, что президент собирается построить своего рода «новый голлизм». Сказано это было по случаю встречи Макрона с Путиным, которая, напомню, прошла 19 августа в форте Брегансон.

«У нас есть союзники в каждом регионе мира, и у нас есть важный союзник в стратегическом и военном плане — США. Но, говоря попросту, мы не та держава, которая считает, что враги наших друзей обязательно — наши враги и что мы запрещаем себе разговаривать с ними», — сказал Макрон послам, призвав «в корне переосмыслить отношения с некоторыми державами». Главным направлением «переосмысления» президент Франции назвал отношения с Россией.

Тут нужно особо подчеркнуть, что чуть выше, говоря о том, за счет чего может западная цивилизация вернуть себе силу, Макрон выставил на первый план не только экономическое и военное укрепление, но и «новый гуманизм», «настоящий гуманизм».

И принести его миру может только Европа. «Соединенные Штаты — в западном лагере, но они не несут (миру) такого гуманизма», — пришел к неутешительному выводу президент Франции.

Но их отличие от нынешней Западной Европы состоит в том, что они «имеют культурную и цивилизационную жизнеспособность». «Я считаю (их проекты) ошибочными, — сказал Макрон, — но вдохновляющими» (многих других людей в мире. —Ю. С.).

А для того, чтобы единая Европа могла зажечь добрый огонек в сердцах представителей всего прогрессивного человечества, она должна «отстаивать силу и жизнеспособность (ценностей) прав человека, которые так ослабли в последние годы», нести в мир «новую требовательность, чтобы наши демократии и наши ценности были защищены повсюду».

Впрочем, — вероятно для того, чтобы не волновались главы некоторых держав, с которыми президент Франции начал «переосмысливать отношения», — он подчеркнул: все эти ценности следует распространять, «не ставя под сомнение суверенитет какой бы то ни было страны».

То есть, не ждите от демократа и гуманиста Макрона поддержки «революций» ни в условной Ливии, ни в еще более условной России (кстати, ирония судьбы, — есть косвенные признаки того, что в той же Ливии французы поддерживают одну из сторон конфликта, маршала Хафтара, который и для российских властей — не чужой человек).

Ну а если вы все же продолжаете задаваться вопросом, как же можно впрячь в одну телегу трепетную лань европейского гуманизма и всеядного коня realpolitik, то можно привести примеры. Весной 2018 года Эмманюэль Макрон в знак протеста после отравления Скрипалей отказался от посещения российского стенда на книжной ярмарке в Париже, но не стал отменять визит на Петербургский международный экономический форум. В те же весенние дни Франция (вместе с США и Великобританией) нанесла ракетные удары по целям в Сирии «в ответ на химическую атаку», в которой обвинили одновременно и Асада, и Россию, а уже в июле-2018 в Сирию отправился совместный франко-российский гуманитарный конвой.

Французские послы, конечно, помнят и об этих, и о других ситуациях (на Донбассе, в ЦАР и т.д.), но сейчас Макрон предложил выход из логического тупика, в котором, вероятно, оказались даже самые тертые дипломаты. «Я знаю, что многие из вас <…> иногда занимались теми досье, в которых все приводило к недоверию по отношению к России», <…> и «у меня нет никакой наивности, когда я желаю пересмотреть отношения» (с Москвой), — сказал Макрон. И добавил: «Но есть некоторые очевидные вещи. Мы — в Европе, и Россия — тоже. И если мы не сумеем в определенный момент сделать что-то полезное вместе с Россией, мы останемся с этой абсолютно непродуктивной напряженностью. И будем по-прежнему иметь замороженные конфликты повсюду в Европе. И Европа останется театром стратегической борьбы между Соединенными Штатами Америки и Россией».

Ну и «мы не создадим условия для глубокого проекта перестройки европейской цивилизации, о котором я только что говорил».

Так что из слов президента Франции можно сделать только один вывод:

Россия — тоже носитель этих ценностей, говорил Макрон, вспоминая во время пресс-конференции с Путиным в Брегансоне великих людей русской культуры: Достоевского, Тургенева, Набокова.

Каким боком Набоков и Тургенев соотносятся с ценностями и поступками людей, сидящих сейчас в Кремле?

Но ведь Макрон тогда же в Брегансоне сказал, что работает на историю.

И в его нынешней исторической речи к послам мы найдем и вот такой любопытный фрагмент: «Посмотрите на эту великую страну. За (последние) пять лет Россия заняла невиданное место во всех больших конфликтах, <…> потому что США, Великобритания и Франция были слабыми… Россия по максимуму упрочила все свои интересы: она вернулась в Сирию, в Ливию, в Африку, она участвует во всех кризисах из-за наших слабостей и наших ошибок (Макрон отдельно отметил, что Запад в 1990-е и 2000-е не всегда правильно вел себя по отношению к Москве. —Ю. С.). Но является ли эта ситуация долговременной? Я в это не верю».

«Вы думаете, что так может продолжаться?» — спросил Макрон, обращаясь к безмолвным послам. И следом сказал: «Я думаю, что призвание России не состоит в том, чтобы быть младшим союзником Китая, поэтому мы должны… предложить в данный момент стратегический вариант этой стране (России), …и мы должны подготовить его и уметь продвигаться в этом вопросе».

Нет, не подумайте, повторяю, что Макрон говорит о подготовке смены власти в России, он, вероятно, просто намекает на то, что рано или поздно она все равно ведь сменится. И если не он, то другой французский президент когда-нибудь поучаствует в том, о чем говорил в интервью «Новой» в 2015-м бывший министр иностранных дел Бернар Кушнер: «Если в России начнется массовое возмущение… То есть большое движение — не националистическое (я боюсь, что в России этот риск велик), а навстречу открытости, навстречу уважению прав человека, навстречу способам делать политику без насилия — я буду очень рад. И вот тогда можно будет это движение поддержать».

А пока Макрон предупредил послов: на пути «построения единого фронта Европейского союза и России» «вы каждый день будете видеть доказательства того, что нет движения в этом направлении», «потому что акторы каждой стороны, в том числе с российской, будут пытаться каждый день угрожать этому проекту». «Я вас прошу никак не поддаваться на провокации, — призвал президент дипломатов, подчеркнув, что они должны «всегда защищать наши интересы» и «оставаться сильными». «Но я очень глубоко верю в то, что нам также нужно перетасовать карты в нашем откровенном и требовательном диалоге с Россией».

Для выполнения этого амбициозного проекта — «и я сказал об этом президенту Путину на прошлой неделе в Брегансоне, — нужно продвигаться вперед шаг за шагом».

«И, конечно, одним из решающих сюжетов для продвижения в этом направлении станет наша способность добиться прогресса в росcийско-украинском конфликте», — подчеркнул Макрон, напомнив, что встреча в «нормандском формате» намечена «на ближайшие дни». Ну и в ближайшие же дни пройдет встреча в формате 2+2 между министрами иностранных дел и обороны России и Франции.

Что тут остается добавить? Дай бог, чтобы Владимир Путин удержал своих «акторов» от провокаций. Ну, и сам поменьше «акторствовал».

Франция