В конце декабря Верховный суд Республики Адыгея приговорил к 4 годам колонии по делу о «госизмене» юного жителя Майкопа Кевина Лика. Его обвинили в том, что он «осуществлял визуальное наблюдение» и фотографировал в Майкопе «места дислокации» российских войск. Материалы он якобы отправлял по электронной почте «представителю иностранного государства». По версии ФСБ, на преступление он пошел, «будучи несогласным с политическим курсом» России и «специальной военной операцией на территории Украины». Перед задержанием Кевина на его маму завели административное дело и дали ей 10 суток ареста. А позже под стражей оказался и сын. Почти год он находится в заключении.
Судебное разбирательство по делу проходило в закрытом режиме, поскольку материалы, как и любые другие по статье о госизмене, засекречены. На всех заседаниях рядом с Кевином была его мама — Виктория Лик. Она не может говорить о каких-либо деталях дела и процесса — с нее взята подписка о неразглашении. И только сейчас решила прервать молчание и рассказать «Новой» о своем сыне и о том ужасе, что семье пришлось пережить за прошедший год.
Кевин Лик. Фото: из семейного архива
Одержимый учебой
18-летний Кевин родом из небольшого немецкого города Монтабаур. Его мама в 1996 году вышла замуж за русского немца Виктора Лика, переехала в Германию, а в 2005 году на свет появился Кевин. С 6 лет мальчик учился в немецкой школе. «Он с детства интересовался учебой. Все деньги тратил на книги и энциклопедии», — вспоминает Виктория. Брак с мужем не задался, они развелись, когда Кевину было 10 месяцев. Виктория говорит, что все это время скучала по родине и в 2017 году решила переехать с сыном в Майкоп. Приобрела там квартиру и начала работать массажистом.
Кевин продолжил учебу в местной школе. Адаптация проходила тяжело — русский язык подросток не знал, все друзья остались в Германии. Дома Виктория с сыном в основном говорила на немецком, русских в их окружении не было, мальчик рос в немецкоязычной среде.
«Я сразу пошла работать. А он сам себе был предоставлен. Даже не сразу репетиторов наняла. Русский язык он учил уже в Майкопе. Должен был пойти в седьмой класс, но я попросила вернуть в пятый. Потерял только один год. Он попал в хороший класс».
Но дети его в школе не приняли. Оскорбляли, унижали, дразнили. Один раз на спину прицепили плакат с надписью «фашист». «Кевину было тяжело», — признается Виктория. Директор школы пытался пресекать конфликты, но не всегда выходило. Травили Кевина и за стенами учебного заведения.
Все силы он тратил на учебу, спал по 3–5 часов. Уже ближе к седьмому классу овладел русским, но немецкий акцент давал о себе знать. Также свободно общался на английском, стал отличником. После школы ездил на дополнительные занятия по химии и биологии, которыми занимался в Республиканской естественно-математической школе при Адыгейском госуниверситете. Лик за последние годы 14 раз становился призером олимпиад по самым разным предметам. В 10-м классе победил в Евразийской лингвистической олимпиаде. «Он был одержим учебой», — все повторяет Виктория.
Кевин собирался поступить в московский медицинский университет им. И.М. Сеченова. Рассматривал две специализации: ортопедию и онкологию. Остановился на последней.
Виктория и Кевин Лик. Фото: из семейного архива
Взял вину на себя
Сейчас Виктория замужем за своим давним немецким другом Ульрихом. Он давно звал ее с Кевином в Германию. Виктория решила, что сыну лучше там окончить школу и поступить в немецкий университет. «Кевин всегда жил в хороших условиях. Я подумала, что жизнь в студенческом общежитии в Москве — не для него», — уточнила она. Сын какое-то время «сопротивлялся, но потом согласился».
В январе 2023-го Виктория получила документ о ПМЖ в немецком посольстве и купила билеты на 18 февраля. Оставалось только снять Кевина с воинского учета. По словам матери, в военкомате почему-то отказались поставить в паспорт Кевина штамп, а 9 февраля Викторию вызвали в военкомат без сына. Она привезла большую папку необходимых документов с копиями. Их долго смотрели, сотрудники комиссариата зачем-то делали копии.
«Меня настойчиво вызывали, уточняли, в какое время я приду к ним. Приехала, они начали тянуть время, ходили по кабинетам и ничего не объясняли. Слово за слово, появился военком, меня спровоцировали, я что-то им сказала, но не материлась. Но он все равно вызвал полицейских, и меня задержали», — говорит Виктория.
Штамп о снятии с учета все-таки поставили, заодно в отделении полиции составили административный протокол о мелком хулиганстве (ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ). На следующий день Майкопский городской суд назначил Виктории 10 суток ареста. Ее признали виновной в том, что она «выражалась грубой нецензурной бранью».
«Мне сказали полицейские, чтобы я в суде признала вину, и мне дадут штраф 500 рублей. Я переночевала дома, утром меня повезли из отдела вместе с другими задержанными. В зале суда нас было человек десять. Судья спешно читала наши дела и спрашивала о признании вины. Все признали, и им назначили штрафы. Я тоже сказала, что признаю вину, но мне дали 10 суток. Даже полицейские были в шоке от решения судьи».
Кстати, в решении суда почему-то указано, что вину Виктория не признала.
В ИВС Викторию поместили в камеру с наркозависимыми. Они много курили, смущали ее разговорами, и она попросила перевода в одиночку, где и провела оставшиеся 9 суток.
«Я была в шоке от происходящего. Плакала, что сын один. Смогла позвонить ему только уже из ИВС. Адвокат помог, он присматривал за сыном. Одна из моих подруг помогла собрать вещи, купила продукты и смогла все передать мне».
Билеты на самолет пропали, и семья Лик никуда не улетела. После освобождения Виктория забрала документы сына из школы и снова оформила билеты по маршруту «Сочи — Стамбул — Франкфурт» на 23 февраля. Из Майкопа до Сочи добрались на скоростной электричке. Остановились в отеле, чтобы передохнуть, оставили вещи и пошли в кафе. Но неожиданно им дорогу преградили сотрудники ФСБ.
«Нас окружили, начали вести видеосъемку, и один из них обратился к сыну, что он задержан по подозрению в государственной измене. Они нас посадили в бусик, потом повели за вещами, погрузили наши чемоданы и повезли обратно в Майкоп. Они все это время с нами ехали в электричке, почему они нас тогда не задержали дома? — недоумевает Виктория. — Ехали часов семь-восемь. К нам нормально относились, никто не обижал, купили нам даже покушать и попить».
Дома у семьи Лик провели обыск. Виктория говорит, что все было как в тумане, она не может вспомнить, что в итоге изъяли, а поздно ночью повезли на допрос. В кабинете следователя адвокат по назначению склоняла Кевина дать признательные показания, и тогда, мол, ему дадут минимальный срок — шесть лет, если не признается — все десять. Подросток был в шоковом состоянии и взял вину на себя.
24 февраля суд в Майкопе отправил Кевина в СИЗО. Уже позднее Виктория смогла найти сыну профессионального защитника из другого региона.
Кевин Лик. Фото: из семейного архива
СИЗО для «взрослых»
Кевин всегда был тихим подростком, предпочитал проводить время в одиночестве с книгой, своими переживаниями ни с кем особо не делился, из-за этого его считали скрытным, говорят близкие семьи. Единственным другом в школе у Кевина был одноклассник Леша. Свободное от учебы время они часто проводили вместе, гуляли и дни рождения отмечали. Сейчас, встретив Викторию на улице, Леша здоровается, проходит мимо и судьбой своего друга не интересуется. После ареста Кевина и от Виктории отвернулись родные, только близкие подруги не бросили ее и продолжают поддерживать в трудное время. Не остался в стороне и ее муж Ульрих. В Берлине он обратился за помощью в МИД Германии, чтобы его сотрудники оказали содействие в деле Кевина.
Долгое отсутствие парня не прошло незамеченным. Соседи интересовались, куда у Виктории пропал сын. Ей пришлось придумать историю, что Кевин переехал учиться в Москву.
«Его очень любили соседи и наши знакомые. Они были в недоумении, что я его отпустила одного в столицу. Просто пошли сплетни, и пришлось придумать такую историю. На какое-то время соседи поверили в эту версию», — призналась Виктория.
До своего 18-летия Кевин находился в краснодарском изоляторе для несовершеннолетних. Сотрудники СИЗО, как рассказывал парень, к нему относились хорошо, приносили фрукты и не могли поверить, что он в свои юные годы стал «госизменником». Сохранялась и возможность переписки. Но все изменилось, когда в мае прошлого года Кевина перевели во «взрослое» СИЗО в поселке Тлюстенхабль под Краснодаром. С передачей писем начались проблемы, а звонки и вовсе запретили.
«В июне 2023 года Кевина очень сильно избили сокамерники. Два дня избивали. Душили, пинали, били по голове, руки связывали, тушили о него бычки, у него был глаз разбитый. Мы его увидели в таком измученном состоянии в суде при продлении меры пресечения. Он не хотел сначала ничего рассказывать и отказался писать заявление о побоях, объяснив, что в тюрьме свои законы и будет только хуже».
Виктория с трудом сдерживается, чтобы не заплакать. На вопрос, за что избили, Кевин ответил адвокату: «Вымогали деньги». В итоге перевели, а заявление об избиении он так и не написал.
«Он был весь в себе, а я была просто мама»
В октябре 2023 года Верховный суд Адыгеи начал в закрытом режиме рассматривать дело Кевина. Спустя 11 заседаний перед самым приговором прокурор внезапно заявил отвод судье. В связи с обстоятельствами, дающими основание полагать, что он «лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела», — так указано в карточке дела на сайте суда.
Дело передали другому судье, рассмотрение началось заново. С новым составом суда дело рассмотрели за… 2 дня. И 28 декабря Кевина приговорили к 4 годам заключения в колонии общего режима с ограничением свободы сроком на 1 год.
Согласно Уголовному кодексу, санкция статьи за совершение госизмены (ст. 275 УК) в отношении несовершеннолетнего позволяет назначить обвиняемому срок от 6 до 10 лет. Это в два раза меньше, чем предусмотрено статьей для взрослого.
Это первый в России известный приговор за госизмену школьнику. И даже с учетом смягчающих обстоятельств — первый известный в России приговор по такой статье, срок наказания в котором определен ниже низшего предела.
Смягчающие обстоятельства, учтенные судом:
- возраст подсудимого (на момент инкриминированного преступления — 16 лет. — Ред.),
- активное способствование раскрытию и расследованию преступления,
- признание вины и чистосердечное раскаяние в содеянном,
- совершение преступления впервые,
- положительные характеристики по месту жительства и учебы,
- наличие хронических заболеваний,
- множественные победы на олимпиадах.
Но — это уже добавлю от себя — никакие смягчающие обстоятельства не могут повлиять в такой степени на суд, чтобы вынести столь мягкий приговор, если в деле были бы реальные доказательства.
О деле Кевина стало известно после публикации русской службы Би-би-си, когда пресс-служба Верховного суда республики отчиталась о приговоре. В релизе говорится, что молодой человек с 23 декабря 2021 года по 8 февраля 2023 года, «будучи несогласным с политическим курсом Российской Федерации и проводимой Вооруженными Силами России специальной военной операцией на территории Украины», наблюдал и фотографировал воинские части в Майкопе, а фото отправлял «представителю иностранного государства».
Примечательно то, что, по версии обвинения, школьник якобы совершал преступление до 8 февраля, а на следующий день на его мать завели административное дело — за несколько дней до отъезда семьи в Германию.
С чем связано преследование сына, Виктория не понимает до сих пор. Лик называет себя «совершенно не политическим человеком», они не обсуждали с сыном новости и ситуацию в стране.
«Последний год мы мало общались, у сына не было на меня времени. Постоянно занимался учебой. В моей жизни меня интересовал мой сын и его успехи. Он был весь в себе, а я была просто мама».
«На прошлой неделе с ним виделась. Он спокоен, готовится к ЕГЭ, занимается еще спортом, качается, много читает… У него появляются слезы, если я начинаю плакать. Он очень сильный…» — говорит мама Кевина.
Она намерена продолжать борьбу за сына, адвокат обжаловал приговор, и они готовятся к апелляции.
