Вояж Мизулиной-младшей по ведущим провинциальным университетам — Екатеринбург, Казань — интересен реакцией на него студенчества. Со всей наглядностью стране явлен веселящийся конформизм сегодняшней юности, ее любознательность и вместе с тем инфантильность. Как и то, что она, юность, все же живая, не монолитная. Это показали отдельные реплики — не столько в актовых залах, сколько в студенческих чатах. Это без слов рассказали ноги — тех, кто из залов для актов выходил.
И была или нет перед выступлением в Екатеринбурге приписка «Журфак не пускать» — сами разговоры об этом напомнили мне дух места. Тогда это был не УрФу — УрГУ, не Екатеринбург — Свердловск, не Куйвашев — Ельцин, но журфак был журфаком. Нас тоже иногда звали послушать видных гостей, правда, гости были другого уровня.
Помню, например, встречу с Александром Бовиным.
Уже в другой стране, спустя четверть века, по вузам с журфаками гастролировали Познер и Соловьев.
Теперь вот Мизулина.
Екатерина Мизулина во время встречи со студентами Казанского федерального университета. Фото: Артемий Шуматов / Коммерсантъ
Ну это общий тренд на понижение, от гигантов к карликам (имею в виду исключительно интеллект), ничего не поделать, я о другом: рядом с Бовиным сидел инструктор ельцинского обкома и перед тем, как ему передать записки из зала, прочитывал их все и сортировал. Мы были студентами идеологического факультета в стране, имевшей многие признаки тоталитарной системы, и от нас боялись острых вопросов.
Наверное, прежде всего — о войне в Афганистане. О том, каково журналисту работать спичрайтером у генсеков. Да мало ли.
А Мизулина общалась с залами напрямую, и в общем не ошиблась насчет аудитории.
Бойкот «войне»
Вторая половина 80-х. Гений Иосифович, философ, читал у нас на журфаке УрГУ диамат. Диалектический материализм. Первое впечатление: крот, как их показывали в советских мультиках — большой, близорукий, неуклюжий умник. В то время как раз Набокова начинали возвращать русскому читателю, его печатали журналы-«толстяки», и к сдаче экзамена Бондарев казался чем-то похожим — погруженностью в собственный мир, замкнутостью, грузностью, гениальностью — на Лужина из «Защиты Лужина». Все это, конечно, неточно, это лишь мое восприятие: нездешний человек. Все знали, что гений, что позади у него ГУЛАГ. Но никаких подробностей. Берет, болоньевый плащ или черное пальто, массивные очки.
Гений Бондарев. Фото: из архива племянника Артема Рябова
Я только вернулся из армии, до диамата ли было? Уж тем более до шпаргалок ли? И, заходя на экзамен, иллюзий не питал: засунул в штаны под пиджак большую общую тетрадь с его лекциями — знаете, амбарные книги такие бывают. Списывали у Бондарева, пользуясь его отрешенностью от сиюминутного, — чуть не поголовно. Но заметил он, естественно, только меня: наглость, может, города и берет, но что против философии? Она не нарушила равновесие Бондарева. Он усадил меня перед собой и полчаса гонял вообще по всем билетам. Видимо, тогда, на этих американских горках, я и начал седеть, но был единственным на всем курсе, кто у него получил «отл.». Горжусь до сих пор. Обидно только: в приложении к диплому именно этой отметки нет, есть объединенная за все материализмы, какие были, под общим названием «марксистско-ленинская философия».
Диплом мы получали в 91-м. Через два с половиной месяца после смерти Гения Иосифовича. Не знаю, его ли влияние, общие ли веяния времени, но в стандартном приложению к диплому «научный коммунизм» вычеркнут, вместо него: «теория социализма». Это именно профиль Бондарева, он ею занимался всю жизнь, он так это и называл. И в последних строках про госы напротив «научного коммунизма» — прочерк. Только главный предмет, тоже, кстати, неопределенно воздушный — «журналистика».
Гений Иосифович умрет в марте 1991-го. В актовом зале УрГУ. Только тогда там проходила научная конференция, и он должен был выступать.
Уже, громыхая, распадался СССР, шахтерские забастовки, полумиллионный митинг на Манежной, Хонеккера тайно вывезли в Москву на военном самолете… Что будет так, Бондарев знал всегда, монографию «Противоречия социалистического общества, пути их регулирования и разрешения» подготовил к печати еще в начале 70-х, напечатают ее лишь в 91-м. Но с 70-х он читал в УрГУ одноименный спецкурс (а разрабатывал его с начала 60-х), показывая, насколько советское госстроительство не соответствует идеям Маркса. Так что и для нас, выпущенных в автономное уже плавание в 91-м, в рушащуюся страну, — никаких сюрпризов.
Потом Дмитрий Шеваров, закончивший журфак в 1984-м, когда я поступил, прояснит, наконец, что сжимал философ в кармане пиджака на лекциях. Там лежала жестяная коробочка с беззубой расческой. Лагерный талисман. В зоне Гения звали Примусом, спустя годы солагерники так и писали философу: «Здравствуй, Примус!» Примус сжимал эту отполированную руками коробочку так, что крышка проминалась и жалобно похрустывала. Племянник Бондарева Артем Рябов, учившийся на журфаке гораздо позже нас, дополнит, видимо, со слов своей тети: коробочка — из-под бульонных кубиков, с ржавчиной по бокам.
Осенью 88-го журфак УрГУ объявил бойкот «войне»: мы взбунтовались против военной кафедры. Встали цепью перед ее зданием и не пропускали в него никого. Потом были долгие переговоры с ректоратом, митинги, попытки расколоть нас, обмануть. Рудольф Пихоя, будущий главный государственный архивист, а тогда проректор УрГУ, предлагал нам «неделю демократии». Мы смеялись ему в лицо, мы учились (в том числе) у Бондарева и знали: на неделю не бывает, она либо есть, либо нет.
Мы требовали упразднения «войны» (военной кафедры). Еще раньше начало бастовать студенчество Томска и Новосибирска, в Свердловске — архитектурный институт. За нами двинулись все прочие вузы Свердловска. Студенческое движение за отмену «войны» захватило Иркутск, Тарту, Ригу, Ташкент, Киев, Ленинград, Москву.
И мы тогда победили, «военка» стала добровольной, а со следующей весны студентам вернули отсрочку от армии. А далее, в июле 89-го, отозвали из войск уже призванных студентов.
Это были первые столь массовые студенческие волнения в СССР. Вскоре такой страны не стало.
Не говорю «в результате», а говорю «после», те студенческие бунты были не причиной — симптомом, но мы ему позволили расцвести через нас, явить себя. А перед тем, как СССР не стало, он вывел войска из Афганистана.
Дело «Философы»
Челябинску по сравнению с другими повезло: в последние мгновения краткой политики относительной открытости ФСБ, в 1996–1997 годы, регуправление передало в областной госархив 30 тыс. дел репрессированных. Поэтому дело Гения Бондарева и его друзей, «идейной коммунистической молодежи» (их самоназвание), теперь известно детально. Местный археограф Елена Рохацевич в докладе на VI Гороховских чтениях назвала Бондарева с друзьями «декабристами ХХ века»: их арестовывали в 1945-м уже после войны, и видна параллель с движением лучшей части русского общества, возникшим после Отечественной войны 1812 года.
Как и тогда, на свободомыслие и возмущение порядками в державе решились самые образованные и совестливые, это был бунт отличников из семей руководителей производств и педагогов высшей школы. Новые декабристы были так же честны и откровенны на допросах, как их предшественники.
Отец Бондарева — уполномоченный министерства Госконтроля на Южно-Уральской ж.д. Сын еще в 1942-м — ему 16 лет — пишет Сталину письмо, призывая восстановить социальную справедливость. В 1944-м Гений находит единомышленников.
Цитирую по ксерокопиям, обнародованным электронным архивом Фонда Иофе (ФСБ выслала Вениамину Иофе копии в 1997-м). Обвинительное заключение (фамилии составившего его старшего лейтенанта, старшего следователя УМГБ по Челябинской области, согласовавшего его майора, замначальника следственного отдела УМГБ, замазаны, а утвердивших его в апреле 1946 года генерал-майора, начальника УМГБ по Челябинской области и прокурора города Челябинска, заклеены полосками бумаги).
Обвинительное заключение по следственному делу № 16869. Фото: архив
С сокращениями и исправлением ошибок (на стиль не покушался):
«В первых числах декабря 1945 года управлению МГБ по Челябинской области стало известно о существовании а/с (антисоветской) группировки, ведущей организованную контрреволюционную работу, куда входят учащаяся молодежь Гений Бондарев, Юрий Динабург, Георгий Ченчик и др. На основании этих данных Бондарев, Динабург, Ченчик, Валентина Бондарева (однофамилица Гения. — А. Т.) и Роза Гольвидис были разновременно арестованы и привлечены к следствию по настоящему делу.
В ходе следствия установлено, что обвиняемый Бондарев, будучи враждебно настроен к существующему в СССР строю, организовал в начале 1945 года а/с группу из числа учеников средней школы № 10 в Челябинске, куда завербовал своих единомышленников Ченчика и Динабурга. Указанная а/с группа, именовавшая себя «фракцией», сблизившись на почве общности а/с убеждений, пыталась создать по принципу цепочки а/с организацию из числа морально и политически неустойчивой молодежи, написать программу организации, идеи которой сводились бы к установлению «нового строя в СССР».
В целях привлечения молодежи в а/с организацию Бондарев, Динабург и Ченчик проводили систематическую обработку в а/с духе близко стоящей к ним молодежи путем распространения среди последней клеветнических измышлений о партии, комсомоле и советской действительности. В целях осуществления своих контрреволюционных замыслов по «реорганизации» партии и комсомола обвиняемые Бондарев, Динабург и Ченчик мыслили также встать на путь вооруженного восстания для изменения строя в СССР.
Обв. Бондарев пропагандировал свою теорию «реставрации капитализма в СССР», вел активную работу по вовлечению новых лиц в созданную им а/с группу, пытаясь расширить ее в разветвленную контрреволюционную организацию. Обв. Динабург пропагандировал свою теорию «икс-формации», которая включала в себя критику советской действительности и проведение аналогии между социалистической системой и капиталистической. 2 декабря 1945 года написал обращение к молодежи под названием «манифест идейной коммунистической молодежи». Как показал обв. Динабург, с «манифестом» он мыслил ознакомить единомышленников в Челябинске и распространить его через обв. Ченчика среди учащейся молодежи гор. Свердловска. (По окончании школы Бондарев поступил учиться в МГУ, Ченчик — в Уральский политехнический, Динабург — в Челябинский пед, на исторический. — А. Т.).
Не ограничиваясь проведением а/с пропаганды, обв. Динабург в начале июня и в ноябре 1945 года вовлек в а/с группу студенток энергетического техникума Гольвидис Розу, Бондареву Валентину и других, причем, знакомя их с целями организации, представил обв. Бондарева как руководителя а/с группы, имеющего большие связи в Москве и Днепропетровске.
Обв. Бондарева, подтвердив свое участие в а/с группе, куда была вовлечена Динабургом, полностью разделяла и одобряла а/с взгляды и убеждения Динабурга и лично помогала ему 2 декабря 1945 года переписывать «манифест» для распространения среди молодежи Челябинска и Свердловска. Являясь связником между Ченчиком и Динабургом, обв. Бондарева нелегальным путем получила из Свердловска от Ченчика письмо, в котором последний просил Динабурга выслать ему «манифест».
В предъявленном обвинении Бондарев, Динабург, Ченчик, Бондарева и Гольвидис виновными себя признали полностью. В совершенных преступлениях изобличаются показаниями друг друга, очными ставками и вещественными доказательствами.
На основании изложенного обвиняются:
Бондарев Гений Иосифович, 1926 г.р., уроженец гор. Кременчуга Полтавской области УССР, по национальности украинец, гр-н СССР, беспартийный, холост, бывший член ВЛКСМ, до ареста являлся студентом МГУ, механико-математического факультета.
[…] следственное дело направить через горпрокурора на рассмотрение Челябинского областного суда».
Дело юных марксистов. Фото: Объединенный госархив Челябинской области
Динабург потом напишет в воспоминаниях:
«Две ночи я рассказывал теорию «иск-формации», о монополии на информацию, которая ничем не отличается от монополий финансовых, которые они норовят вытеснить в нашем советском обществе. Утром приносили печатный текст, я вздыхал и подписывал: пусть быстрее эти тексты попадут в Москву, может быть, заинтересуются там, наверху».
В июле 1946-го облсуд приговорит Бондарева к пяти годам лагерей и ссылке с поражением в правах, то же дали Ченчику. А Динабургу — 10 лет лагеря. Как он потом напишет, «за искренность и обстоятельность моих комментариев на следствии». Возможно, сказался бэкграунд — расстрелянный в 1937-м отец. Гольвидис и Бондаревой дали по три года условно. Затем, в 47-м, по протесту председателя Верховного суда РСФСР, Гольвидис условный срок заменили реальным.
Политзэкам писали письма, поддерживали. В деле есть письмо учительницы Марии Дмитриевны Реформатской во внутреннюю тюрьму МГБ Георгию Ченчику:
«Для меня ты так и остался прежним мальчуганом со светлыми, чистыми глазами. Ты попал под колесо истории, а в такие переходные эпохи в жизни страны таких жертв много. Мужайся, дорогой юноша, жизнь тебе дала другую школу, трудную, но благотворную. Для тебя скоро придет утро нового года. Жди его, веруй в него и надейся».
Приговор отменят, когда все уже отсидят, — в 1960-м, всех реабилитируют. Лишь Динабург не досидит нескольких месяцев. Освободят из Дубравлага в июне 54-го, окончит пединститут, аспирантуру в Ленинграде, затем экскурсовод при Петропавловской крепости, писатель, которого не издавали. Ченчик после срока, затем ссылки в Новосибирской области окончит челябинский политех, будет работать руководителем одного из подразделений Челябэнерго. Гольвидис в лагере познакомится с будущим мужем, уедут в Астрахань. О Бондаревой ничего не известно.
О том, где окажется Бондарев после отбытия срока в Челяблаге и ссылки под Кустанаем (до октября 1954-го), вам уже известно: закончит УрГУ, недолго будет преподавать философию в челябинском политехе, но потом в УрГУ вернется, защитит диссертацию, всю жизнь будет заниматься теорией социализма. Неизбежный крах его, который он предсказывал, являлся для него только подтверждением истинности марксизма.
Из последних его тезисов:
«И представляется странным, как люди, стоящие на позициях марксизма, до сих пор не задумываются над тем, что создание того общества, которое существует в нашей стране, не только не является осуществлением идей Маркса, а, напротив, противоречит самим основам его философских и экономических представлений о социализме и коммунизме. […] Это общество противоречит природе человека. […] Оно изначально ничего общего с социализмом не имеет […] и обречено на движение в тупик и распад».
Гений Бондарев (справа) с родными. Фото: из архива племянника Артема Рябова
Обезьяна пришла
Между выступлениями Мизулиной-мл. в Екатеринбурге и Казани случился, так совпало, День юного антифашиста. Это 8 февраля. В последние годы вновь (после кончины СССР) актуальный праздник, по этому поводу теперь не только выпивают — о нем говорят, люди громко и публично поздравляют друг друга.
Правда, в Советском Союзе (с 1964 года) в этот день проводили линейки и митинги и вспоминали, что это день гибели иракского подростка-подпольщика Фадыла Джамаля (1963), французского антифашиста Даниэля Фери (1962), расстрела нацистами краснодонских «молодогвардейцев» и пятерых учеников парижского лицея Бюффон (1943). Говорили о роли личности в истории. О том, что в жизни всегда есть место подвигу. Помните эту формулу? Что героем у нас может стать каждый.
Говорили о стойкости, отваге и солидарности людей доброй воли. О том, что обезьяна непременно приходит за своим черепом, она всегда у вашего порога (антифашистский роман Домбровского «Обезьяна приходит за своим черепом» уже был написан и издан в СССР). О мире на земле как высшей ценности. Интернационализм утверждали, а малейшие признаки национализма порицали — иначе разразится новая война.
Непременно цитировали (о равнодушных) «Репортаж с петлей на шее» Фучика: «Люди, я любил вас. Будьте бдительны!»
В России этот праздник теперь раздвоился. Есть официальное его измерение. А иную трактовку в преломлении к сегодняшнему дню даже упоминать нечего, она граничит с «экстремизмом». Сейчас в школах и газетах говорят, в основном, о подвиге молодогвардейцев и других юных героев, боровшихся в СССР с фашистскими оккупантами. В 2022-м президент восстановил справедливость и присвоил Виктору Третьякевичу звание Героя России (посмертно), в Краснодоне установили бюст ранее оклеветанному герою, обещают памятник молодогвардейцам в Москве. В этот раз к годовщине гибели героев и Дню антифашиста ФСБ опубликовала протоколы допросов участников казни молодогвардейцев. Эксперт ТАСС прокомментировал, что эти материалы «защитят правду о геноциде советского народа».
И вот — все это совпадает с гастролью Мизулиной и вопросами ей, задаваемыми и нет, о доносах. О долге юных перед страной, «о доблестях, о подвигах, о славе»… Ранее, напомню, роман «Молодая гвардия» включили в перечень обязательных программ школы. Похоже, власти слабо представляют, о чем роман, давно читали и не понимают, чему он может научить юность. Опыт организации подполья и партизанской борьбы в сданном городе, бесстрашие, непримиримость к язвам обыденности — дети же это будут читать своими глазами, а не глазами Мизулиной, Кравцова, Казаковой, Клишаса, не глазами депутатов, сенаторов и прокуроров.
Свидетельствует Кобулов
Подпольные молодежные кружки и организации боролись на оккупированных землях с оккупантами, а в тылу — с советским государством. Это прямо следует из бумаг ГБ, что успели рассекретить и обнародовать в период с 1991-го по 1997-й. И это прямо следует из лишь недавно введенных в научный оборот двух документов — директивы Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР № 12 «Об усилении агентурно-оперативной работы по разработке антисоветского элемента среди молодежи и вскрытых в 1943-1944 гг. враждебных организациях и группах» от 25.01.1945 за подписью замнаркома ГБ Кобулова, а также приложения к этой директиве «Обзор вскрытых и ликвидированных антисоветских организаций и групп среди молодежи в 1943-44 гг.» за подписью комиссара ГБ Илюшина-Эдельмана и подполковника ГБ Литкенса.
Эти документы анализирует новосибирский историк Андрей Савин (Сибирское отделение РАН), и его статью «Советская молодежь в годы Великой Отечественной войны глазами органов государственной безопасности» («Новейшая история России», 2022, т. 12, № 2) рекомендовали к печати 22 февраля 2022 года, за два дня до СВО.
Андрей Савин:
«Учитывая табуированность темы и крайнюю малочисленность источников, порождающих различные домыслы и мифы, трудно переоценить введение в научный оборот данной четырехстраничной директивы и 16-страничного «Обзора».
Но сначала о том, что подтверждается бумагами, рассекреченными с 90-х. Из справки для ЦК ВКП (б) о вскрытых молодежных антисоветских группах в Москве и Челябинске, подписанной замначальника отдела по спецделам прокуратуры СССР Белкиным и направленной в ЦК 10.07.1946 генерал-лейтенантом юстиции Вавиловым (цитирую по сайту Динабурга):
«Материал на 22 чел. из этого дела выделен. Причем 18 человек из них к ответственности не привлекаются».
Это о группе Бондарева–Динабурга.
Кроме нее:
«по г. Челябинску
Группа учеников 48 школы
Не менее серьезно дело 14-летних учеников 7-го класса 48-й школы Тракторозаводского района г. Челябинска, арестованных 28 мая 1946 года.
Гершовича Евгения Абрамовича, 1931 г., еврея, отец репрессирован в 1937 г. за троцкизм, мать преподавательница;
Полякова Александра Владимировича, 1931 г., еврея, мать адвокатесса (так, феминитивами, выражается сталинский прокурор, править его слог рука не поднимается. — А. Т.), отец погиб на фронте.
В апреле 1946 года на квартире Полякова изготовлялись а/с листовки, которые накануне 1 мая и Дня Победы расклеивались в районе ЧТЗ (Челябинского тракторного завода) на жилых домах, магазинах и госучреждениях. Листовки изготовлялись на бумаге от ученических тетрадей, печатным почерком, некоторые разрисовывались красным карандашом. Помимо арестованных в изготовлении листовок и их расклеивании принимали участие и другие подростки (Ульман, Гросман, Островский и др.).
Всего было изготовлено и расклеено 45 листовок различного текста, как то:
- «…Товарищи рабочие, оглянитесь вокруг себя! Правительство объясняло ваши невзгоды войной. Война кончилась. Улучшилось ли ваше положение? Нет! Что дало вам правительство? Ничего!
Вместо хлеба вы получили министров и генералов, вместо денег — погоны.
Ваши дети ходят оборванные и голодные, а вам кричат об их счастливом детстве!
Оглянитесь и поймите, товарищи!»
- «…Товарищи!.. Правительство угнетает нас. Нас кормят пятилетками, а не хлебом. Нас не отпускают с заводов, за самовольный уход с предприятий судят как дезертиров. Нами помыкают как рабами.
Но мы не рабы и не хотим быть рабами, мы протестуем против насилия и притеснения.
Мы не хотим терпеть! Мы не можем молчать! Вставай, поднимайся, рабочий народ, иди на борьбу люд голодный!!!»
Арестованные виновными себя признали и показали, что хотели довести до широких масс изложенное ими в листовках. Установить влияние кого-либо из неучащейся молодежи (из взрослых) пока не удалось.
Группа «Снежное вино»
В Челябинском пединституте вскрыта в марте-апреле 1946 года а/с группа под названием «Снежное вино» (у Блока было такое стихотворение. — А. Т.). По делу арестованы: Плебейский О.Л., Левицкий А.И., Сорокин Г.А., Лыткин Г.М., Ружевский О.О., Малахов Я.А., Брук Б.Я., Михайлов Б.Ф.
Задачей группы являлось проведение идеологической борьбы с существующим госстроем. На проводимых сборищах высказывались клеветнические измышления на политику партии. Группой издавался нелегальный литературный альманах, группа имела свой устав и своего президента.
Президент группы Плебейский стоял на позициях, что Конституция СССР по воле власти не выполняется. В советской печати нельзя свободно излагать свои взгляды и выбирать темы для творческой работы, т.к. творчество в СССР развивается по графику с учетом законов и установившихся порядков. Восхвалял буржуазный строй Англии и Америки.
Ответственный редактор альманаха Малахов выпустил два номера альманаха и подготовил третий номер. Заявлял, что в СССР свободы слова, печати и собраний не имеется.
Сорокин, критик и соредактор альманаха, говорил, что в мировой войне одержали победу не русские, а американцы. Если бы не помощь последних, Германия разбила бы СССР. Доказывал неизбежность новой войны между СССР, с одной стороны, и Америкой, Англией и Францией — с другой. Говорил, что в этой войне советская власть потерпит поражение. Восхвалял Гитлера как гениального человека и полководца.
Остальные участники а/с группы вели аналогичную работу. Виновными себя признали. Уличаются альманахами, уставом общества, членскими билетами.
Рукопись Манифеста, написана Ю. Динабургом. Фото: Объединенный государственный архив Челябинской области
По г. Москве
Группа в школах № 130, 235, 636
В декабре м. 1945 г. МГБ СССР были арестованы за проявление а/с работы учащиеся средних школ Москвы: Сухов И.В., 1928 г., Леонов Е.Н., 1928 г., Козлова М.К., 1929 г. На сборище группы в ноябре 1945 г. они договорились о выпуске и распространении ко дню выборов в Верховный суд СССР 200–300 антисоветских листовок с тем, чтобы в этот день их могло прочитать наибольше количество населения.
Группа в Институтах им. Ломоносова, им. Менделеева и МГУ
В июле-окт. 1945 года МГБ СССР были арестованы Вильямс Н.Н., уроженец Москвы, 1926, Медведский Л.А., уроженец Смоленска, 1925, Малкин Л.М., уроженец Москвы, 1928, Цизин Ю.С., уроженец Киевской обл., 1926, Гастев Ю.А., уроженец Москвы, 1928.
Медведский в январе 1945 года изготовил взрывчатое вещество, названное им «Ведмедитом», совместно с Вильямс, Малкиным и Цизиным с целью хулиганства произвели несколько взрывов в жилых домах и учреждениях г. Москвы. В июне 1945 г. Медведский предложил Вильямс произвести взрыв на Красной площади во время демонстрации, в день парада Победы, а Малкин и Вильямс имели намерение произвести публичные взрывы бюстов руководителей партии и советского правительства».
Частично разоблачение этих подпольных групп захватывает уже послевоенный период, но если сосредоточиться на военном времени?
В статье уральских исследователей А.И. Вольхина, В.Л. Вольхиной к Бакунинским чтениям 2011 года (электронный архив УрФУ) приводятся искомые цифры — от самого НКГБ: арестовано 43 838 чел. в возрасте до 25 лет (всех возрастов — 452 292 чел.). «Массовые аресты населения, в том числе среди молодежи. Порою аресты носили превентивный характер». Сколько среди них политических? Видимо, не меньше половины. Но это мой вывод. Ученые просто приводят цифры по арестованным в целом, всех возрастов, в Поволжье, на Урале и в Сибири — 56% из них шли по политической ст. 58-10. И пишут, что вряд ли доля молодежи, арестованной за антисоветскую агитацию, существенно отличалась.
Распространение молодежными группами антисоветских листовок:
- Красноярск,
- Ленинск-Кузнецкий,
- Тара Омской области,
- Тобольск,
- Челябинск,
- Нарымский округ Новосибирской области,
- Зыряновский район Кемеровской области,
- Благоварский район Башкирской АССР.
В 1941–1944 годах ликвидированы студенческие молодежные группы в Молотове, Соликамске, Челябинске.
«В основном же молодежь, особенно учащиеся средних школ и ремесленных училищ, увлеченная чтением народовольческой, большевистской, приключенческой литературы, романтикой нелегальщины, повсеместно организовывала кружки и группы с экзотическими названиями («Голубая гвардия», «Снежное вино»), обращая первостепенное внимание на внешнюю атрибутику, в частности, художественно оформленные членские билеты или «партийные билеты», ритуал «клятвы» вступающих на заседаниях «президиумов обществ». Для конспирации молодежной студенческой группы, созданной сыном офицера царской армии А.Г. Бржазовским в январе 1942 г. в Тобольске, каждому участнику была присвоена карта масти пик, руководителю — король пик».
Сотрудниками горотдела НКГБ Свердловска разложена изнутри студенческая группа под названием «Неоимажинисты», руководимая Фалеевым. Таким же путем был разложен нелегальный литературный кружок, состоявший из семи студентов УрГУ. В 1943 году в Томском пединституте вскрыта группа, возглавляемая студентом А.И. Чудиновым, сыном репрессированного кулака. Он написал и распространил свыше 50 рассказов, поэм, политических трактатов, в антисоветском духе истолковав положение колхозников, высмеяв руководителей государства. Чудинов приговорен к расстрелу. «Аналогичные литературные группы вскрыты органами госбезопасности в других городах Урало-Сибирского региона».
Опираясь на документы из архива ФСБ, исследователи пишут и о группе Бондарева, раскрывая подробности реализации агентурного дела «Философы». Оказывается, почти изначально была слежка за всеми, завербованы «агенты-внутренники».
«Агентурными данными Г.И. Бондарев характеризовался человеком незаурядных способностей. […] В течение лета 1945 г. агентура доносила о содержании теоретических споров молодежи. Г.И. Бондарев, будучи в Москве, расшифровал проводимое за ним наружное наблюдение, предупредил о слежке И.С. Динабурга. […] Учитывая молодость Г.И. Бондарева и то, что его отец являлся старым коммунистом, руководство Управления приняло решение профилактировать участников антисоветской молодежной группы, что и было сделано в сентябре 1945 года».
«Профилактировать» — значит арест и тюрьма.
Гений Бондарев. Фото: из архива племянника Артема Рябова
Савин, впервые представляя и анализируя кобуловские документы, рисует панораму с еще большим количеством деталей, за каждой из которых прерванные жизни или сломанные судьбы:
- группа студентов МГУ во главе со студентом философского факультета Н.А. Кардаковым, ликвидированная в декабре 1943-го («Новые идеи коммунизма»),
- группа на физмате и философском факультете Казахского госуниверситета («философские субботники»),
- а/с организация, связанная с Серго Ломинадзе, сыном известного партийного деятеля Виссариона Ломинадзе, заклейменного в 1930-м как участник «право-левацкого блока» Сырцова–Ломинадзе. Серго в 1943-м исполнилось 17 лет. Он обвинялся в создании некоего «Союза освобождения России».
- «Бухаринско-троцкистская партия», якобы созданная пятью студентками 1-го курса Петровского педагогического училища (Саратовская область).
- В 1943-м в Саратовской области чекисты ликвидировали «Общество юных революционеров» во главе с учеником 6-го класса, 13-летним Г.В. Павловым.Организация имела устав, программу и примитивный шифр, занималась распространением антисоветских листовок. По версии НКГБ, в организацию входило 16 человек.
- УНКГБ по Ульяновской области ликвидировало в 1943-м группу «Партия против Сталина» из 14-летних воспитанников детдома и учеников средних школ: дети репрессированных родителей намеревались мстить за них. По-видимому, единственным реальным преступлением подростков было уничтожение бюста и портрета Сталина.
И т.д. Список объемен.
Андрей Савин:
«Военная опасность подстегнула чекистов с крайним подозрением относиться к любым формам организованной молодежной самодеятельности, будь то литературная или философская группа, не говоря уже о квазиполитических организациях. В то же время война на время ослабила пресс идеологического контроля, породив у широких слоев общества надежды на определенные послабления и даже реформы после войны, налицо был эффект «неодекабризма». Носителем этих настроений в первую очередь являлась молодежная среда, наиболее чуткая к несправедливости и склонная к романтической революционной героике».
Принуждение к немоте
Безмолвие народа — такой же миф, продвигаемый властями, их профессиональными или добровольными помощниками, как и героизм народа, его самоотверженность. Люди, как нам всем подсказывают наши жизненный опыт и посильные наблюдения, — разные. И «немного есть в каждом». Всякого. Это власть принуждает попеременно то к отваге, то к немоте и безответности. Инфицирует апатией. Сами себе это внушаем, навязываем и уговариваем, подзаводим себя; все эти разговоры о вековой народной забитости, темноте и т.п. В России (да и нигде) нет ничего идеального — ни идеального бесстрашия, ни показательной сервильности, все это чьи-то сны и сказки.
Молчания не было даже в жуткие времена Большого террора или вот во Вторую мировую. Отечественная история — это перманентная гражданская война в тех или иных формах, несогласие.
1985-й. Уходил в армию: из Свердловска увезли в Егоршино, сборный пункт, несколько дней анархии, и вот нас, человек двадцать, снова вернули в Свердловск, чтобы уже везти в войска. На вокзале отпустили в туалет. Само собой, сначала будут найдены три бутылки какого-то красного убийственного напитка, их по кругу, а уж потом вокзальный туалет.
На кафеле прилеплен листок, третья, очевидно, копия на пишмашинке: «Товарищи, нас обманывают». И дальше — об отставании фундаментальной науки в СССР, о кризисе в экономике, об Афганистане. Кто-то недавно плюнул на диссидентскую листовку, слюна до сих пор медленно стекала со строчки на строчку. Через полчаса поезд в Советскую армию, в неизвестность. Может, тебе скажут стрелять в свой народ, может, в чужой. Вот: кто-то писал, кто-то клеил, кто-то плевал, кто-то читал, кто-то при этом еще и думал. И все — народ. Все, деревенские парни и студенты, стояли и читали — вслед за стекающей слюной строчку за строчкой.
Большую страну не забетонировать, как бы ни лютовал гостеррор. Но есть нюанс.
О нем — Александр Воронель. Сын погибшего в 42-м фронтовика, арестован в 46-м в Челябинске, в 14 лет. Сидел в колонии для малолеток (челябинский Атлян, запечатленный в самой страшной повести о детских колониях Леонида Габышева — «Одлян, или Воздух свободы»), далее доктор физматнаук, Институт ядерных исследований в Дубне, профессор МФТИ. В начале 70-х — диссидент, уволен с работы, эмиграция.
Александр Воронель (Поляков), 1952 г. Фото: www.nemaloknig.com
Воронель — фамилия отчима, взятая им впоследствии. В 46-м он был Шурой Поляковым. Тот самый, кто писал антиправительственные листовки на тетрадных листках и клеил на хлебный мякиш. И два месяца 46-го года он просидел в одной камере внутренней тюрьмы челябинского ГБ с Георгием Ченчиком, другом Гения Бондарева. На воле они и не подозревали о существовании друг друга, ничего не знали о других подпольных молодежных кружках в Челябинске, в России. До встречи каждый из них думал, что они такие одни.
Свои воспоминания, отправленные в Челябинск в нулевые годы по просьбе Ченчика, Воронель закончил так:
«Над въездом в поселок ЧТЗ нависала грандиозная стальная арка, на которой был составлен из электрических лампочек сверкающий ритуальный лозунг «Слава Сталину!». […] Миша стоял на шухере, я стал Геньке на плечи и дотянулся до рубильника на арке. Выключив рубильник, мы кинулись бежать, уверенные, что за нами побегут возмущенные толпы. Ничего подобного. Нашего кощунства никто не заметил. Потом еще не меньше недели арка стояла погасшая, слепая… Потому ли никто не хватился, что никому до нее не было дела? Или по недогадливости местных властей, которые даже не могли себе представить, что этот их сакральный символ был просто отключен мальчишеской рукой?»
Так вот, о том нюансе:
«Смерть Сталина в единый миг изменила все принципы и продемонстрировала всю тщету теорий. Личности, а не принципы, создают прецеденты, которым в дальнейшем следует рутинная практика. ХХ век дал в руки управляющих организаций технические средства, намного превосходящие способность отдельного гражданина к разумному, целенаправленному сопротивлению. Поэтому сопротивление и могло быть только неразумным, детским. Абсолютистские претензии власти рождают даже хулиганский характер протеста».
И еще у Воронеля о том же. Что именно дети — на передовой:
«Собственно, только дети и принимали всерьез претензию сталинского режима основываться на марксистской теории. Детский уровень этой теории в понимании природы человека провоцировал именно детей, лишенных реального жизненного опыта, принять на веру экономический детерминизм и сосредоточиваться на партийных программах, как будто именно программы определяют качество жизни. Реальный режим держался на жестокости наказаний и полноте неведенья».
* * *
И вот что еще. Разумеется, Бондарев и его круг, как и остальные студенческие кружки, ни на какое идейное братоубийство, насилие, революционный слом системы на момент арестов готовы не были. Никакой угрозы строю тогда не представляли. Из воспоминаний Динабурга (а в его искренности не сомневались даже чекисты): «…Составился дискуссионный кружок, который еще через полгода дорос до малюсенького дискуссионного клуба вследствие вовлеченья в него двух девушек. […] Мы предполагали только возбудить в психологически близкой нам среде дискуссию по проблемам этики и эстетики коммунизма. Здесь мы видели сплошные пробелы в теориях».
Таким юношам во все времена нужно, прежде всего, право на внутреннюю свободу. Она может быть вовсе аполитична, вести овощную жизнь, ходить на Мизулину, однако юность не может лишь без одного — свободомыслия. Как бы нам ни казалось, что у нас выросли дети, не похожие на нас. Дети всегда такие, как мы.
И системы обрушаются не ими.
В конце 1988-го журфак УрГУ взбунтовался и одолел «войну». Не буду сейчас об убеждениях, о профессии; одним из безусловно главных мотивов была лень. Лень идти подстригать хипповские патлы, сбривать бороду кубинского партизана, лень снова стоять в строю, при этом просыпаясь ни свет ни заря. Ну и, конечно, это было принципиально невозможно — на один день в неделю снова отдавать свою бессмертную душу армейской муштре (ведь мы учились у Бондарева: не бывает «недели демократии»).
Ну и вот, отстояв право на свободу, мы часто заходили (он по пути в университет и обратно, на улице 8 марта) в «Универсам № 1», действительно первый такой: тогда это были громадные пространства, по одну сторону фигурно выстроены банки с березовым соком и майонезом, ряды уходили за горизонт, по другую — с морской капустой. Больше ничего. Как все это выглядело, если не зловеще?
Даже не читать книжек и не думать совсем, не слышать Бондарева, вообще никого, а вот только эти ряды в этих ангарах увидеть, только эти запахи вдохнуть и выйти на еще стемневшую за минуту улицу — как не понимать, чем это кончится?
Так не может быть в природе, тут чистая физика, амебный уровень элементарных частиц: сквозило в этих пустотах. И водку тогда давали по талонам. Еще и не было ее. Чтобы пробиться к амбразуре, бойнице, где выдавали анестезию, чтобы прильнуть, бились не на жизнь.
И все начало меняться не со студенческих протестов, а 29 декабря 1989 года, когда кующий оружие победы трудовой Сверловск не смог затариться перед Новым годом. В Центральном гастрономе кончилась водка, и перед университетом стояла черная толпа, на пересечении Луначарского и Ленина она остановила трамваи, черный народ облепил вагоны, потом и троллейбусы встали, автобусы, часть остановленных пассажиров сливалась с теми, кто начал возмущаться чуть раньше. «Бобыкина в отставку!» — это о первом секретаре обкома; «Ельцина в президенты!»; появились — вроде впервые их тогда увидели — омоновцы в белых касках. Куча машин с проблесковыми маяками, привкус металла во рту. Потом толпы двинулись на площадь 1905 года, то ли захватили, то ли специально подогнали автобус с репродукторами.
Водкой и шампанским Свердловск тогда завалили. Уже ничему это помочь не могло.
Добавляйте в Конструктор свои источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы
Войдите в профиль, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
