Что такое ЧП во Франции
О введении ЧП президент Франсуа Олланд объявил в ночь с 13-го на 14-е ноября 2015-го, когда террористы устроили взрывы на «Стад де Франс», расстрел людей в парижских кафе и в «Батаклане». Погибли 130 человек.
Президенту тогда нужно было и общество успокоить, и оппозицию, и самому успокоиться, наконец: власти, очевидно, не знали, что делать с новым феноменом. Знают ли сейчас – тоже вопрос, но о нем – чуть ниже. А тогда, в ноябре 2015-го, установление ЧП было неизбежно: чрезвычайной ситуации – «чрезвычайные меры».
Под «чрезвычайными мерами» не надо понимать что-то вроде военного положения: нет, жизнь «среднего жителя» Франции не изменилась (власти даже не запретили проводить многотысячные манифестации, в ходе которых митингующие спокойно, как и прежде, швыряли в полицию камни, бутылки и что придется; митинговали и за отмену ЧП, к слову).
Не имеют формального отношения к ЧП и вооруженные солдаты, патрулирующие французские города (в основном, Париж) в районах достопримечательностей и вокзалов. Эта операция под названием «Часовой» началась в январе 2015-го, после «Шарли Эбдо», и пока не прекращается.
После введения ЧП французские правоохранители и разведчики получили возможность в упрощенном режиме, без «лишних» формальностей обыскивать и отправлять под арест тех, кого они просто считают «подозрительными».
Какая была польза от ЧП
Единственная польза, которую трудно подвергнуть сомнению: формальное наличие аж целого «режима чрезвычайного положения» так или иначе успокоило большинство населения. И до сих пор большинство (78%) хотело бы, чтобы чрезвычайные меры по борьбе с терроризмом сохранялись: это данные опроса, проведенного два месяца назад. Именно поэтому, в первую очередь, президенту Макрону пришлось дать обществу новую успокоительную пилюлю — «Закон об усилении внутренней безопасности и борьбе с терроризмом». Закон в более «мягкой форме» повторяет основные нормы ЧП: нужно было соблюсти баланс, успокоив и сторонников радикальных мер, и защитников прав человека.
Но проблема в том, что «теракты не остановить законами», как подметил адвокат Патрис Спинози, который от имени «Лиги прав человека» ставил перед Конституционным Советом Франции вопрос о том, правомочны ли меры, предусмотренные чрезвычайным положением. Это утверждение трудно опровергнуть: за последние 5 с лишним лет было принято 8 разных антитеррористических законов и целый «План по борьбе с радикализацией и терроризмом» из 80 пунктов.
И в эти же пять с половиной лет умещается пока «новая эра» «джихадистского» терроризма во Франции: завтра, 2 ноября во Дворце правосудия в Париже должны вынести приговор по делу Абделькадера Мера – брата террориста, убившего в марте 2012 года в Тулузе и пригороде трех военных, а также учителя и трех учеников еврейской школы). С этих «джихадистских» убийств все и началось.
Что касается ЧП, то в период его действия Франция пережила 17 терактов. Из них самый кровавый — теракт в Ницце.
И если французские министры – и бывшие, олландовские, и нынешний макроновский – говорят о том, что без ЧП терактов и жертв было бы больше, то, может, они и правы. За два года в ходе 4600 «чрезвычайных» обысков (из которых каждый восьмой принес какие-то «плоды»), правоохранители нашли «625 единиц оружия, из них 78 – боевого оружия».
Из этих 4600 обысков около четырех тысяч прошли в первые полгода после парижских терактов — что, скорее, демонстрирует растерянность правоохранителей, действовавших наугад. Это подтверждается еще одной цифрой: только двадцать обысков из 4600 привели к выявлению преступлений «террористического характера».
Террорист вероломно объехал нас по обочине
А теперь про несколько смертоносных ошибок, допущенных в период ЧП.
08.03.2016 полицейские задержали в районе Елисейских Полей за мелкое правонарушение некоего Ларосси Аббалла. Полицейские нашли у него в кармане 3 тысячи евро; пробили имя по базе и обнаружили его в спецдосье S, куда заносятся люди, «представляющие угрозу для государства»: выяснилось, что за месяц до этого в отношении Аббалла открыли предварительное следствие по делу об участии в преступном сообществе, занимавшемся переправкой боевиков в Сирию. Как сообщала газета Canard enchaîné, полицейские сразу позвонили по номеру телефона внутренней разведки DGSI. Но телефон так и не ответил, и полиция отпустила Аббалла. 13.06.2016 Аббалла «именем (запрещенной в РФ террористической организации) ИГИЛ» убил семью полицейских в их доме в парижском пригороде Маганвиле. На глазах у 3-летнего мальчика, их сына.
14.07.2016 в Ницце власти организовали праздник для 30 тысяч человек на Английской набережной, но не удосужились грамотно перекрыть проезжую часть. Убийца въехал в толпу на грузовике.
Министр внутренних дел Бернар Казнев в ответ на обвинения газетыLibération, которая первой опубликовала расследование о допущенных властями ошибках, гневно заявил, что для обеспечения безопасности было сделано все возможное, только вот террорист «вероломным образом» объехал полицейское оцепление по тротуару. Погибли 86 человек. Через несколько дней после теракта Сандра Бертен, сотрудница муниципальной полиции Ниццы, отвечающая за работу камер видеонаблюдения в городе, обвинила МВД в попытке давления: она утверждала, что ее заставляли изменить отчет о количестве полицейских и об их расположении на набережной. Глава МВД Казнев подал в суд за «диффамацию». В итоге суд, который завершился 21 сентября 2017 года, признал правомерным доводы свидетелей со стороны МВД, не признал правомерными доводы Сандры Бертен, но… оправдал ее.
9 октября суд Ниццы принял исковые требования ста гражданских истцов, которые обвиняют мэрию Ниццы и государство в непринятии должных мер безопасности.
26.07.2016 двое террористов убили в церкви городка Сент-Этьен-дю-Рувре 85-летнего священника Жака Амеля. После трагедии выяснилось, что один из террористов находился под судебным контролем и носил электронный браслет (за то, что дважды пытался уехать «на джихад» в Сирию), только вот с 8.30 до 12.30 ему было позволено выходить из дома. Он и вышел в разрешенное время…
19.06.2017 террорист въехал на автомобиле в фургон жандармов на Елисейских полях. В машине террориста была взрывчатка, но, по случайности, никто, кроме него, не погиб. Потом выяснилось, что у этого человека, который с 2015 года находился в том самом «досье S», было действующее разрешение на ношение оружия. В его машине после теракта оружия обнаружили много. 05.07.2017 глава МВД Жерар Коллон, презентуя в Сенате как раз тот самый, новый, закон о борьбе с терроризмом, заявил, что «около сотни радикализированных» индивидуумов, состоящих в «досье S», имеют такие же легальные разрешения.
Ну, и день назад, 31 октября министр Коллон заявил, что «в ближайшие дни» встретится с «семьями двух погибших девушек». Этих девушек -- 20-летнюю Моран и 20-летнюю Лору – убил ножом на вокзале в Марселе гражданин Туниса. Потом выяснилось, что за сутки до теракта полиция задержала его в Лионе за кражу – и несмотря на то, что раньше он уже семь раз попадал в полицию по подозрению в совершении уголовных преступлений, а также невзирая на то, что он находился на территории Франции незаконно – полиция его отпустила. Чуть позже министр Коллон инициировал служебную проверку, по результатам которой в отставку отправили целого префекта полиции региона вместе с заместителем.
Такое вот было чрезвычайное положение здесь у нас во Франции.
Теперь одна надежда – на новый закон.
