Пропагандистский штамп «Россия встает с колен» обозначает не успехи в экономике и не открытие новых методов лечения рака, а нечто совершенно иное. Россия оказалась способной быть участницей сразу нескольких конфликтов в разных частях мира одновременно, у России теперь есть новые образцы вооружений, способные уничтожать внешних врагов и не менее эффективно расправляться с врагами внутренними. Россия может до бесконечности повышать ставки в международной «игре престолов».
Мы конечно же ругаем по этому поводу режим и, разумеется за дело, но не меньше проблем несет в себе и российское общество, которое по идее должно вырабатывать из себя антитела пацифизма в ответ на государственное бряцание оружием.
Но голос противников войны почти не слышен.
Антивоенные демонстрации собирают десятка два интеллигентов в крупных городах. Антивоенные концерты проходят при участии парочки никому неизвестных панк-групп в клубах на 200 человек под постоянным прессингом ФСБ. Единого пацифистского движения в стране не существует, а его потенциальные сторонники лишены даже собственного музыкального голоса, поскольку советский и постсоветский рок в своей моральной деградации докатился до танков и вербовочных пунктов Минобороны на фестивале «Нашествие». Как мы пришли к столь плачевному итогу?
Все чаще на ум в качестве точки отсчета приходит 1994-й — год начала первой войны в Чечне. Тогда телеэкран буквально прорвало сожженными танками и жилыми кварталами, разбитыми в пыль авиацией, стоящими на коленях оборванными и исхудавшими «нашими ребятами», которых как-то по-дурацки побрали в плен улыбчивые бородатые боевики, беженцами и всем остальным видеорядом бесчеловечной и несправедливой войны. И как же отрефлексировали эту картинку классики советского рока и пришедшая на сцену по их стопам молодая поросль? Да никак.
Песни, имевшие хоть какое-то отношение к тем событиям можно пересчитать по пальцам двух рук. Юрий Шевчук съездил в Чечню и привез оттуда «Мертвый город. Рождество» и «Умирали пацаны страшно». «Мертвые дельфины», у которых вокалист сам был чеченец, а на ударных сидел сын актера Золотухина, попробовали прокричать «Детей из ада». Питерский «Машнинбэнд» на своем дебютном альбоме «ЖЭлезо» записал до предела злую и откровенную песню «Снайпер». «Мегаполис» сделал кавер на вечную как этот мир Sag mir, wo die Blumen sind Марлен Дитрих. У сугубо андерграундного «Западного фронта» — регулярных участников организованных Летовым и Лимоновым фестивалей «Русский прорыв», была песня «Город Грозный». Вот, честно говоря, и весь «список кораблей».
Антивоенный и антигосударственный пафос для рок-н-ролла вещь естественная. Он родился как часть процесса деконструкции культуры старшего поколения, навсегда запятнавшей себя двумя мировыми бойнями и строительством концлагерей. Джон Леннон, Дэвид Пил, Jefferson Airplane, Саймон и Гарфанкел, Джим Моррисон, Pink Floyd и многие другие вместе с левой прессой по сути открыли второй фронт в тылу воевавшей во Вьетнаме армии США. Их песни в записи или под гитару звучали на огромных антивоенных митингах, где тысячи молодых ребят сжигали американские флаги и свои призывные повестки, отказываясь ехать умирать в далекую страну за океаном ради того чтобы не допустить к власти «красных».
А что же наши? Они молчали как раз в тот момент, когда нужно было драть горло.
Русский рок так и не стал саундтреком для антивоенных протестов, русская литература не смогла за эти годы породить ничего похожего на «Уловку 22» или «Джонни получил винтовку», русская поэзия витала в наркотических и алкогольных эмпиреях и бесконечно экспериментировала со стилистикой.
Спустя два года после начала войны почти вся формальная и неформальная интеллигенция встала под знамена акции «Голосуй или проиграешь», чтобы принять участие в самой мошеннической и лживой избирательной кампании за всю новейшую историю России. Благодаря некоторым воспоминаниям и нынешним интервью на канале Юрия Дудя теперь мы знаем сколько за это платили и каким был курс обмена «права первородства» на чечевичную похлебку, замешанную на крови чеченских детей и мальчишек-призывников. Андерграунд (по-преимуществу пост-панковый) в это время крутил роман с национал-большевизмом, страдал фантомными болями от распада СССР и камлал на возрождение империи. Спустя 20 лет их мечты вроде бы начали осуществляться — но что-то на лицах не видно радости.
Вколов себе вирус конформизма и демонстративной аполитичности, творцы слов и созвучий уснули и забыли как звучать в одной тональности со своим временем. Быть может отправляемые на убой призывники и слушали в наушниках «Наутилус», вот только они находили там не ответы на вопросы, а банальный «оттяг». И вряд ли стоит удивляться практически полной музыкальной тишине, которой окутаны нынешние войны на Украине и в Сирии, или «танковому Нашествию».
