Центробанк впервые с 2014 года повысил ключевую ставку на 0,25 процентных пункта — до 7,5% годовых. Это знаковое событие: регулятор считает, что наступило время реагировать на снижение курса рубля и разгон инфляции. Для чего можно пожертвовать дешевыми кредитами, в том числе ипотечными, и более того — перспективами экономического роста.

В 2013 году ключевая ставка в России составляла 5,5%, в попытках стабилизировать финансовую систему в декабре 2014 года ЦБ повышал ее до рекордных за последнее десятилетие 17%. Затем ставка постепенно опускалась вплоть до марта текущего года. Это означало, что ЦБ не видел рисков финансовой стабильности и был готов способствовать поступлению более дешевых денег в экономику. Сейчас, по всей видимости, период «оздоровления» заканчивается. Логику решения ЦБ и ее последствия объясняет Антон Табах, главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА».

— Чем обусловлено решение Центробанка повысить ключевую ставку впервые с 2014 года?

— В первую очередь — накопившимися инфляционными рисками. На мой взгляд, на решение повлияли два ключевых фактора. Первый фактор — это то, что мировые рынки в последние недели очень трясет. Многие центральные банки (последний и наиболее резко — турецкий) повысили ставки. Если все борются с волатильностью ростом ставок, то и России надо присоединяться. Второй фактор — уже внутрироссийский. Самая главная новость — это не повышение ключевой ставки на четверть процента, а радикальное повышение ЦБ прогноза инфляции на ближайшие полтора года. Соответственно, рынку нужно показать, что ЦБ готов бороться с инфляцией. В качестве такой демонстрации было проведено небольшое повышение ставки. Дополнительным стимулом стали призывы со стороны помощника президента по экономике Белоусова и ряда министров, что ставку повышать не стоит. В таких условиях ЦБ должен был показать, кто в доме хозяин. Что ставки и курс — это его епархия.

— ЦБ пытается так доказать, что он самостоятельный игрок?

— Без этого можно было бы обойтись — за последние четыре года все это твердо знают. А что касается давления на ЦБ — в любой стране министерство экономики и помощник президента по экономике или их аналоги ратуют за больший экономический рост даже ценой высокой инфляции. Министерству финансов важен только полный бюджет, а ЦБ всегда ратует за низкую инфляцию и, если это предписано законом, стабильный валютный курс. В данном случае каждый выполняет свою роль. Посмотрите, как бывшие сотрудники ЦБ, перешедшие в правительство или в Минэкономики, начинают делать совершенно противоположные заявления. Но ЦБ еще раз продемонстрировал, что на их роль и сферу ответственности никто не может активно влиять. Это просто функция должности.

— В Турции президент Эрдоган выступал против повышения ключевой ставки турецким ЦБ, то же самое было в США — Дональд Трамп был против повышения ставки Федеральной резервной системой.

— В Соединенных Штатах президент может быть против или за, но Федеральный резерв независим в своих действиях. Если президент пытается слишком сильно давить, достаточно людей в правительстве и бизнесе, которые объяснят, почему этого делать не надо. По влиятельности глава ФРС, особенно в финансовых вопросах, едва ли не сопоставим с президентом. В Турции все несколько по-другому, и есть риск, что правильные действия ЦБ вызовут недовольство президента. Но более чем возможно, что Эрдоган играл на публику — а его же товарищи по партии и акулы бизнеса объяснили, почему нужно быстро стабилизировать лиру и поднять процентные ставки. С другой стороны, возможно, на следующей неделе мы увидим, что руководство ЦБ заменили. Тогда, кстати, это ударит по всем валютам стран с развивающимися рынками — в том числе и по рублю.

— Решение турецкого ЦБ об увеличении ключевой ставки повлияло на аналогичное решение в России?

— Как я уже сказал, нестабильность на различных развивающихся рынках сильно связана друг с другом. Если распродают валюту или госдолг, то распродают у всех. Для крупнейших фондов чаще всего Аргентина, Турция, Россия и Ямайка — в одной «корзине».

— Если отойти от ключевой ставки, что вызывало решение ЦБ о моратории на покупку валюты до конца года? То же самое, что и повышение ставки?

— Это решение было более предсказуемо и активно обсуждалось участниками рынка последние пару недель. Продлили решение, которое было принято о моратории до конца сентября — что не будут специально и по графику закупать валюту для резервов. Пока же он будет забирать у Минфина избыточные рубли и записывать на его счет валюту, в пределах международных резервов ЦБ — будет чисто бухгалтерская операция. Это хорошо для курса в том смысле, что это убирает фактор, который способствовал ослаблению рубля. А закупать валюту для резервов ЦБ может в благоприятные моменты, не будучи связанным определенным графиком.

— Каковы прогнозы на стабилизацию курса рубля?

— Стабильного курса нам никто не обещает — с ноября 2014-го у него плавающий курс. ЦБ официально не занимается стабилизацией курса рубля на определенном уровне. С другой стороны, курс влияет на инфляцию — которая волнует ЦБ. Каждые 10% изменения курса рубля в сторону ослабления дают +1% к инфляции. А 10% в сторону укрепления рубля снижают инфляцию — хотя несколько меньшими темпами, чем 1%. Без неблагоприятного внешнего фона рубль бы сейчас торговался на совсем других уровнях. Но есть кризис на развивающихся рынках, который находится вне контроля российских властей. Есть эмоции, связанные с ужесточением санкционного режима, — это то, что способствует ослаблению рубля. Большему, чем у других, часто менее стабильных стран с меньшими резервами и запасом прочности.

— В ближайшее время можно ожидать дальнейшего повышения ключевой ставки?

— В пятницу ЦБ сделал очень жесткое заявление, в котором говорилось, что они будут принимать решения о возможном повышении ставки по мере развития ситуации с инфляцией. Так что, скорее всего, повышения будут.

— Новая политика Центробанка достаточно жесткая, это уход от нейтральной денежно-кредитной политики.

— Нейтральной политики — если внимательно читать мартовские и июньские заявления ЦБ. Говорилось, что они собираются перейти к нейтральной денежно-кредитной политике, поскольку инфляция низкая и риски ее роста умеренные и предсказуемые. Сейчас было открыто сказано, что придется повышать.

— Есть ли какие-то очевидно негативные последствия решения ЦБ?

— Решение будет способствовать снижению экономического роста, потому что деньги будут дороже. Дороже станет ипотека, дороже станут кредиты как для бизнеса, так и для населения. С другой стороны, согласно экономической теории, низкая инфляция сама по себе способствует стабилизации, экономическому росту на длительных отрезках. Есть большие сомнения, что это всегда так, но в данном случае ЦБ обещал бороться с инфляцией — и выполняет свои обещания.

— Можно ли сказать, что объем потребительских кредитов снизится?

— Ставка — только один из факторов, способствующих спросу на потребительские кредиты. Например, ЦБ не так давно ввел новые нормативы, ограничивающие выдачу дорогостоящих потребительских кредитов. Есть спрос на кредиты от населения, у которого не растут доходы, но которое давно мало потребляет. Это все разнонаправленные процессы. Но при прочих равных повышение ставок будет способствовать снижению объемов потребкредитования.

— То есть напрямую на благосостояние населения это не повлияет?

— Повлияет. Но насколько — это надо считать. Население у нас разное. На тех, кто берет кредиты, повлияет плохо. А тем, у кого есть депозиты, будет хорошо — ставки уже начали ползти вверх. Тем, у кого есть свободные деньги, совсем хорошо. У них есть возможность получить хорошую доходность по облигациям — в том числе самым надежным, государственным. Редко бывают экономические действия, которые плохи или хороши для всех.